April 20th, 2019 — Аб усім, Аналітыка, Палітыка
У пэўны момант я зразумеў, што ідэйны напрамак анархіста, тое, які накірунак анархізма ён абярэ для сябе, тлумачыцца ў большасці выпадкаў не палітычнымі поглядамі а… тэмпераментам. Складам характару. Пэўны тып людзей ідзе ў сацыяльныя анархісты, пэўны тып – у “анархісты ладу жыцця”, а пэўны – у ілегалісты-бамбісты. Таму свірэпыя рубкі між прадстаўнікамі розных плыняў і абвінавачанне іх у “няправільнасці” у пэўнай меры пазбаўленыя сэнсу (хаця ўсе мы ведаем, што сацыяльны анархізм адзіна правільны, хе-хе ???? ). Бо выпадкі пераходу чалавека з адной плыні ў другую крайне рэдкія.
Чаму? Да таму што калі чалавек хоча ныраць у сметніцы, жыць на сквоце і насіць ружовыя валосікі – ён будзе гэта рабіць, нават калі ты прымусіш яго вывучцыць на памяць поўны збор твораў Букчына і Крапоткіна.
А калі анархіст верыць у сацыяльную рэвалюцыю, імкнеца пабудаваць масавую арганізацыю працоўных і выступае за дысцыплінаваную класавую барацьбу – ён працягне гэта рабіць, колькі ты яму не пхай пафасных сентэнцый “анархія немагчымая анархізм вечны”, і колькі не кармі фалафелем.
Гэта попрасту розныя тыпы людзей. Яны ідзуць у анархізм ЗА РОЗНЫМІ РЭЧАМІ. Кожны за сваёй. Не хацеў бы абагульняць (гэта асобная тэма), але звычайна сацыяльныя анархісты гэты тыя хто хочуць канкрэтных пераменаў у грамадстве на сваім вяку. Ідэалісты, часта фанатыкі, гатовыя ахвяраваць многім для свайго ідэалу.
А анархісты ладу жыцця – гэта контркультурная моладзь, якой кіруе жаданне самавыразіцца, вызваліцца ад улады на побытавым узроўні (менавіта адсюль эпатажны знешні выгляд), кінуць выклік умоўнасцям, сцвердзіць сваё “я”, як незалежную адзінку. Ніякія масавыя арганізацыі працоўных тут абсалютна непатрэбныя, як бачым. Кідацца на амбразуру ў барацьбе з элітамі таксама лішняе. Дастаткова “жыць па анархіі тут і зараз”, што яны і робяць з рознай паспяховасцю.
(бываюць і змешаныя\памежныя тыпы – рэчаіснасць, як заўжды, складанейшая за класіфікацыі).
Дык што ж тады, усе анархісцкія рухі вырачаныя жыць у гэтай вечнай дыхатаміі і Анархія ніколі не пераможа? Не зусім. Галоўнае – які тып анархіста дамінуе ў дадзенай канкрэтнай краіне. І тут на 100% дзейнічае прынцып “падобнае цягнецца да падобнага”. Калі ў краіне есць моцны рух сацыяльных анархістаў – да яго будуць цягнуцца менавіа такі псіхатып: ідэалісты, змагары, рэвалюцыянеры. А бунтуюшчыя субкультуршчыкі будуць знаходзіць сябе ў іншых нішах: панк-рок, перфомансы, суполкі вольных мастакоў і г.д.
Куды горш, калі ў канкрэтнай краіне анархізм знахдодзіцца пад дамінантай “лайфстайла”. Тады людзі, здольныя рабіць рэвалюцыі шукаюць актуальную рэвалюцыйную практыку ў анарха-колах, і, не знайшоўшы яе, дрэйфуюць да варожых нам рухаў, якія, аднак, таксама дэкларуюць роўнасць і справядлівасць.
???? Даведка для тых хто не ў тэме: сацыяльныя анархісты гэта прыхільнікі масавай барацьбы, адаптацыі анархізма пад палітычныя рэаліі, і сацыяльнай рэвалюцыі. Ставяць класавую барацьбу на першае месца, вераць у анарха-камуністычны ідэал.
Анархісты ладу жыцця лічаць, што анархізм як палітычны лад немагчымы, большасць людзей вырачаная на падпарадкаванне і абывацельства, таму рабіць рэвалюцыі бессэнсоўна, замест гэтага трэба будаваць “анархію са сваімі сябрамі” і спрабаваць падмануць капіталістычнае грамадства ў штодзенным жыцці.
April 13th, 2019 — Бягучыя навіны, Палітыка
Курапаты, крымінальня справы за пасты ў сацсетках, справа Паліенкі, прэсінг актывістаў у Брэсце, узмацненне антыэкстрэмісцкага заканадаўства…
На сённяшні дзень у Беларусі так шмат бязмежжа што мы не паспяваем на яго рэагаваць. Патрэбная мабілізацыя. У Беларусі вельмі многія супраць улады – як удыхнуць у іх упэўненасць у свае сілы?
April 7th, 2019 — Аб усім, Бягучыя навіны, Палітыка
НІ АДЗІН з уладных паскуднікаў, з соцень псоў сістэмы, прыцягнутых да гэтай спецаперацыі, не адмовіўся выканаць загад. Ні ў аднаго не дрогнула рука: выкарчоўваць крыжы, падпісваць паперы, стаяць у ачапленні. Мусіць, трымалі фігу ў кармане, корчылі морду ўціхую, але – рабілі.
Аб чым гэта кажа? Аб тым, што трэба пакінуць ілюзіі, калі ў кагось яны яшчэ засталіся. Гэтаксама ж яны, калі будзе загад, праедуцца бульдозерамі па нашых жывых целах. Гэтаксама будуць страляць нам у патыліцы, як стралялі іх папярэднікі.
Гэта я не да таго што “всё пропало мы все умрём!”. А да таго, што трэба максімальна ясна ўсвядоміць: гэтая барацьба не будзе простай. За любы вынік нам прыйдзецца плаціць боллю і крывёю. Быць гатовымі ахвяраваць сабой. Таму любы палітык\грамадскі дзеяч, які абяцае лёгкую і хуткую перамогу над рэжымам – хлус.
April 3rd, 2019 — Аналітыка, Бягучыя навіны, Палітыка
Ехаў на аўтобусе Нясвіж-Гарадзея на 06.05 ранку. Разам са мной яшчэ дзясятак людзей. Панурыя, сонныя, злыя, нешчаслівыя. Побач з імі я адчуваю сябе прывілеяваным (што са мной не часта здараецца). Я журналіст, і хоць няшмат зарабляю, але маю ўдосталь вольнага часу, каб паехаць па краіне аўтаспынам і не парыцца што заўтра мне не будзе што есці. Гэты пануры халодны аўтобус для мяне – дасадная выпадковасць, а для іх – штодзённая руціна. Гэтыя людзі, дзеля таго каб на наступныя 8-12 гадзін трапіць на нелюбімыя работы, кожны дзень устаюць у 5 ранку і ў холад, у цемру, пруцца на транспарт, каб яшчэ некалькі гадзін да гэтых месцаў працы даехаць і там карячыцца за 400-500 (у лепшым выпадку) рублёў у месяц.
Я адчуваю боль, гледзячы на іх.
І так па ўсёй краіне, толькі ад’едзь ад Мінску.
Нехта скажа «трэба было атрымоўваць адукацыю, мо яны болей ні на што не здольныя блаблабла» я скажу што стоадсоткава ў многіх с гэтых людзей есць вышэйшая альбо моцная тэхнічная адукацыя. І што ў выніку? На кіроўных пасадах і высокааплатных працоўных месцах – іхнія равеснікі, у якіх аказаліся «патрэбныя» сваякі. Пераважная ж большасць працоўнага насельніцтва ў правінцыі задушаныя побытам і штодзённай патрэбай у выжыванні. У іх няма часу нават на сябе, не кажучы ўжо пра грамадскую актыўнасць, палітычную актыўнасць і адукацыю. Плюс цісне асяроддзе і традыцыі: «усё патрэбна быць у людзей, няма машыны\кватэры – ты не састаяўся ў жыцці». Ня дзіва што цэлыя слаі насельніцтва співаюцца. Не дзіва што там пануе апалітычны, падданніцкі менталітэт і нежаданне нешта змяняць.
Як уцягнуць гэтых людзей у палітыку? Як растлумачыць ім, што яны – вялікая сіла? У мяне пакуль няма простага адказу. Можа гэтыя людзі ўжо згубленыя для перамен, а цікаўнасць прадстаўляюць толькі іхнія дзеці і ўнукі? Я не ведаю.
March 29th, 2019 — Прачытана
Калі вы не глядзелі фільм “Воблачны атлас”, то абавязкова паглядзіце. А калі паглядзелі фільм, абавязкова прачытайце кнігу.
Мяне цяжка захапіць мастацкай літаратурай, але вось ад гэтага мне было літаральна цяжка адарвацца. 700 старонак, а прачытаныя былі на адным дыханні. Вельмі мала магу пералічыць кніжак, якія б так пераканаўча і па-мастацку яскрава сцвярждалі базавыя чалавечыя ідэалы: свабоду, справядлівасць, здаровы ідэалізм, бясстрашнасць.
March 15th, 2019 — Аб усім, Бягучыя навіны
З 2011 па 2016 год у Беларусі 124 непаўналетнія скончылі жыцьцё самагубствам (дадзеныя Радыё Свабода). У сярэднім па 20 чалавек у год.
Палітыка ж дзяржава ў адносінах да моладзі і падлеткаў сканцэнтраваная толькі на адным: не дапусціць уцягвання моладзі ў палітыку. Любым коштам. Адсюль гэтая барацьба з няправільным знешнім выглядам, вышукванні экстрэмізму ў сацсетках, “сядьте и заткнитесь” і г.д.
Моладзь цікавіць дзяржаву толькі ў якасці мяса, якое мусіць вырасці, працаваць і плаціць падаткі. Калі мяса пачынае размаўляць і качаць правы, гэта нікому не трэба.
March 13th, 2019 — Аналітыка, Палітыка
Канцэпцыя інфармацыйнай бяспекі была прэзентаваная ў Радзе Бяспекі і дзяржСМІ з вялікай помпай. Упэўнены, што і кіраўніку дзяржавы яна была пададзеная гэтаксама. Афіцыйныя крыніцы ўзахлёб пералічвалі колькасць экспертаў і інстытуцыяў, якія прымалі ўдзел у яе распрацоўцы, як быццам гэтая колькасць з’яўляецца гарантам нейкай эфектыўнасці праекта.
Поўны тэкст канцэпцыі пакуль невядомы, але сыходзячы з таго, што было апублікаванае, бачацца наступныя прынцыповыя аспекты:
а) Акцэнт на традыцыйных каштоўнасцях
б) Абмежаванне ўплыву суседніх дзяржаў на інфармацыйную прастору
в) “Выяўляць пагрозы ў інфармацыйнай сферы і рэагаваць на іх” – неад’емная роля дзяржавы
г) Узмацненне прысутнасці дзяржавы ў інтэрнэце. Прытым інфармпрастора разглядаецца як поле бою. Цытата з дакумента: “В случае существенного осложнения информационной обстановки, связанного в том числе с необходимостью обеспечения военной безопасности государства, осуществляются дополнительные меры защиты информационной сферы правовыми, информационно-технологическими, техническими и иными методами“.
Такім чынам, складваецца выснова, што на нейкім узроўні дзяржаўных аналітыкаў вырашылі, што выклік, які кінуты дзяржаве наяўнасцю непадкантрольнай інфармацыйнай прасторы, варты не кропкавых мераў (блакіроўкі сайтаў, пасадкі блогераў) а сістэмнага адказу.
Continue reading →
February 28th, 2019 — Аб усім, Гумар
Разбавим #БудниЭкстремиста загадочной историей, которая произошла со мной в восьмилетнем возрасте.
Есть в Гомеле такой ресторан в центре города, по адресу площадь Ленина, 2. С давних пор на нем большими буквами написано РЕСТОРАН, БИЛЬЯРД, КАЗИНО. Сейчас там бар под названием Мята Lounge, а в девяностых это было местом тусования каких-то мутных личностей. Как говорил в то время мой папа, туда можно вечером бросить гранату и быть уверенным, что не ни одного хорошего человека не заденет.
Так вот, когда я был во втором классе, нам объявили, что наш класс идет в ресторан. Урааа! Ресторан! Наша классная руководительница Наталья Анатольевна Жилинская (сейчас завуч школы, кста), привела нас в это заведение и рассадила за столы. Столы красивые, накрытые белой скатертью, со столовыми приборами, всё как надо. В ресторане малолюдно, день всё-таки. Перед каждым из нас стоит какое-то десертное желе. Но нам сказали что его есть нельзя. Это на десерт! Скоро принесут еду: мы ведь в ресторане.
Ладно, потерпим. Проходит полчаса. Час. Ничего так и нету. Тут на сцену ресторана выходит девочка в костюме пингвина и начинает петь песню из х\ф “Белорусский вокзал”:
Здесь птицы не поют,
Деревья не растут,
И только мы — к плечу плечо — врастаем в землю тут.
Горит и кружится планета,
Над нашей Родиною дым…
И, значит, нам нужна одна — Победа,
Одна на всех — мы за ценой не постоим!
Несколько раз она забывает слова и начиает сначала. Потом всё-таки допевает и уходит. Еды по-прежнему нет. Самые нетерпеливые начинают втихаря от классухи подъедать желе. Проходит ещё больше часа. В итоге классуха командует нам всем подниматься и идти обратно в школу. Мы поднимаемся и идём.
Знаете, мне 30 лет, я многое повидал в жизни. Но по сей день меня мучает вопрос: что это было???
February 24th, 2019 — Палітыка
Поздний вечер. Октбярь в Минске. Скамейка возле метро “Академия Наук”. По проспекту, сверкая, несутся машины, каждая по своим делам. Вот пролетело нечто чёрное и мигающее. Потом ещё. После машина ГАИ. Вслед за ней несколько лимузинов и джипов, а потом вновь мигалки. «Хм, может Лукашенко едет, – подумалось мне. – Пожалуй, нет, ради этого уже весь проспект перекрыли бы».
В подсознании возникла мысль: «Вот я, как многие из вас, прогуливаюсь по городу без ковровых дорожек, пользуюсь общественным транспортом, наслаждаюсь травой, не окрашенной к моему приезду и другими прекрасными простыми вещами. А каково живётся этому человеку в лимузине, с сотнями охранников, ради которого перекрывают дороги? Как бы я чувствовал себя на его месте? Хотел ли быть им?» И задумался. Глубоко задумался, аж замерз на скамейке.
«Нет, этого я точно не хочу» – осознал я, и засунул продрогшие руки в карманы.
Быть Лукашенко – это жить в постоянном страхе: бояться выборов («политическая вакханалия»), бояться любого выхода людей на улицу (представьте, как должно сорвать крышу, чтобы отправлять одних людей бить других?). Бояться того, что вчерашние партнёры не дадут кредит – и тогда экономике крышка, а в перспективе – и тебе самому. Бояться быть сожранным своим же окружением. Бояться, бояться, бояться. Ведь у тебя нет выхода. Path dependence. Ты сам себя загнал в ловушку, когда спокойная жизнь на даче в качестве отставного президента уже невозможна. Либо дальнейшая борьба за власть каждую секунду жизни, либо суд и суровый приговор (и это в лучшем случае, хорошо, если не обойдутся, как с Каддафи). И мне кажется чудовищной глубина этого страха. Ведь от него нигде не спрятаться. Он вечен. Пути назад нет.
Быть Лукашенко – это значит не знать дружбы, потому что все, кто делает вид, что он твой друг, просто чего-то хотят. Это значит искать двойной смысл в каждой улыбке, в каждом жесте, в каждом слове. И никогда не успокоиться, потому что при желании подвох можно найти абсолютно во всём. Это выхолащивание всех чувств, переворачивание с ног на голову каждой мысли. И так – изо дня в день, из года в год. В конце концов, ты просто перестаёшь понимать, где настоящее, а где выдуманное, где твои домыслы, а где настоящая ложь, и по привычке не веришь никому, видишь ложь во всём. Ведь ты наделён огромной властью, и каждый, кто рядом с тобой, от тебя чего-то хочет. И что самое интересное, окружающие действительно начинают тебе лгать, говорить, подстраиваясь под твои ожидания, льстить, менять свою точку зрения вслед за твоей в считанные секунды. Показывая подобострастие, записывать твои слова в блокнотик на селекторном совещании.
Но ты-то не дурак, и понимаешь, что на самом деле они тебя не уважают, а между собой высмеивают, дают унизительные клички и гнобят. И они понимают, что ты понимаешь. И все это понимают. И ложь становится твоей вселенной.
Быть Лукашенко – это значит не знать любви. Любовь невозможна без доверия. А откуда взяться доверию между тем, кто обладает властью и тем, кто зависим от властвующего? Если ты Лукашенко, ты не поверишь ни одной женщине, которая говорит, что любит тебя. Ни одна улыбка, никакой флирт не будут казаться искренними. Потому что знаешь – она любит твои деньги и твой статус, а не тебя. Это не чувства, это мерзкий суррогат. Как с этим жить? Не знаю. Мне бы было очень трудно.
Быть Лукашенко – это значит быть лишённым свободы. На первый взгляд кажется, что благодаря своим деньгам и власти, он может больше, чем каждый из нас. На самом деле нет. Может ли он сейчас бросить всё и уехать жить на Гавайи? Нет. И там доберутся. Интерпол (за «зніклых»), вчерашние «друзья», с которыми не поделился, и тысячи тех, кому сломал жизнь, или их родственники.
Может ли он сменить работу? Нет. Да может ли он хотя бы один прогуляться вечером по городу? Нет! Вдумайтесь, ему недоступны даже самые простые радости, доступные нам! Ни шага без охраны. Ни единой возможности сменить жизненный путь. Влево-вправо – колоссальный риск. И колоссальный страх. И возможная смерть.
Поэтому я ему не завидую. Лимузины, деньги и положение, пресмыкающиеся подчинённые и мнимое всесилие – не кажущееся счастье, это каждодневный ад. Он получил его уже здесь, при этой жизни. И получит ещё больше, когда умрёт.
January 31st, 2019 — Палітыка, Прачытана
Ежедневным арестам экстремистов повящается
Они отобрали у тебя всё. Просто по факту рождения. В школе научили сидеть молча, не задавать неудобных вопросов, не выделяться и быть как все. В универе – внимать бредням дедов-комсомольцев и тёток с начёсами, от благосклонности которых к тебе лично зависит твоя оценка-зачет-диплом. Проконтролируют, чтобы ты сходил на ненужные тебе выборы: под хорошо известными угрозами. Бывает, что и не повезёт, вышвырнут из общаги – поживи в бараке, пока проходят господские игры. А потом работа – редко когда любимая, чаще за гроши. Съемная квартира, ежедневный выбор самых дешевых продуктов в магазине. Отдай 1\3 своей жизни им в аренду, получи за это право существовать. Неравнозначная сделка, но сильные мира сего тебя не спрашивают, просто ставят перед фактом. Не нравится? Уезжай, и надейся, что “где-то там будет лучше”, что где-то к тебе отнесутся человечней.
Ни на одной из этих стадий тебе не предложат принять решение. Не спросят твоего мнения. Не позволят критиковать. На попытыку заявить о своем мнении – посмотрят как на юродивого, и это в лучшем случае. Твое место уже готово: стань и маршируй, за тебя есть кому думать.
Единственный пропуск в мир сильных – это покорность. Видели лица министров на совещаниях с президентом? Видели опущенные головы, потупленные взгляды, подобострастное “извините” и “Александр Григорьевич”? Такова вся их вертикаль, снизу доверху. От участкового мента до премьер-министра. Чтобы получить возможность жить чуть лучше, чем все, тебе предложат в нее встроиться: стать милиционером, прокурором, судьей, сотрудником исполкома, “депутатом”… Совершать мерзости – прежде всего, перед самим собой. Подчинённый должен забыть о чувстве собственного достоинства. Его нет. Есть приказ и желание тех, кто главнее. Наверх пробиваются лишь те, кто умеет его быстрей и правильней угадать. Подольститься, угодить, унизить себя. Это негативный отбор – на самый верх пробивается лишь отборнейшая мразь.
В этом бесчеловечном двигателе, чье топливо – концентрат зла, есть лишь один выход наружу. И протиснуться в него можно, лишь скинув страх.
Твой единственный шанс остаться человеком – бросать вызов сильным.
Они могут отобрать у тебя выбор, власть над своей жизнью, перспективы, имущество, свободу, даже жизнь. Но никогда не отнимут твоё право бросить им вызов. Встать и сказать: “нет” там, где они кивают. Встать и сказать “да”, там где они отказываются. Поступать так, как другие боятся: называть черное – черным, а белое – белым. Делать справедливое и отказываться делать не справедливое – без компромиссов и всяких “если”, какие бы кары тебе не грозили.
В конце концов у них остается только один инструмент, чтобы управлять тобой – это страх. Страх наказания, страх насилия. Нет, даже не само наказание – ведь даже их огромных ресурсов никогда не хватит, чтобы посадить каждого и заткнуть рот всем. А именно страх, что я – ИМЕННО Я – потерплю, буду избит, уволен, посажен… Не бойся. Будущее принадлежит смелым.
“Плетью обуха не перешибешь”, “Везде так”, “Ты ничего не изменишь”, “Надо уметь приспосабливаться”, “Мир несправедлив” – сколько раз каждый слышал эти фразы? Так оправдывают себя те, у кого совсем не осталось смелости. Очень немногие люди говорят, что несправедливость – это хорошо и правильно, что насилие сильного над слабым – это добро. В основном даже самый последний конформист в глубине души понимает, что Система – это зло. Ведь люди наделены врожденным чувством справедливости, которое, сколько бы не глушилось, с детства и до самой смерти будет говорить: бросай вызов сильным!
Сколько я вглядывался в глаза ГУБОПовцев, КГБшников, прочих ментов – я не видел в них смелости. Я не видел героев, комиссраов Мегрэ, Эркюлей Пуаро, Глебов Жегловых. Обыкновенная трусливая шваль, посредственности. Гопники. Все они примкнули к сильной стороне, к государственной машине, залезли под ее крылышко и служат тем, кто сильнее. Никто не смел настолько, чтобы противопоставить себя ей, хотя они прекрасно понимают – не сомневайтесь в этом! – всю мерзость и несправедливость того, что делают. Голос совести глушат деньги, власть, привилегии. А смелые они, лишь когда их толпа, а ты – один.
Поэтому не бойся – бросай вызов сильным!
Конечно, сильные будут бить в ответ. Этого стоит ждать, стоит быть к этому готовым. Выгонят на улицы быков в черной форме, пустят тебе домой быдло в масках, поставят шпионов прослушивать твой телефон, а участковых – мониторить твои соцсети в поисках неправильных слов и словосочетаний. Пузатые дядьки в парламенте проголосуют за новый закон, запрещающий тебе открывать рот, а скот в погонах получит новые водомёты и щиты с элеткрошокерами.
Тем временем “сторонники диалога” и “конструктивные” с разных сторон будут вкрадчиво шипеть о том, что “конфронтация ни к чему не приведет”, “нужно уметь договариваться” и что “лимит на революции исчерпан”. Сходят в нужные кабинеты, получат нужные инструкции. Приведут красивые примеры из истории, будут саботировать любой взрыв недовольства от таких, как ты, получая за это свои тридцать серебренников и пустую надежду занять место рядом с сильными. Где-то в районе подставки для ног.
И когда тебе кажется, что все бесполезно, сил больше нет, что всё, что ты делаешь – не нужно никому, вспомни: ты не один.
В самое тяжелое время – ты не один. Тебя понимают, поддерживают и любят больше, чем ты можешь себе представить. И до того, как начал страдать ты, безвестные тысячи и миллионы страдали стократ больше тебя ради правды в своём сердце. Они с тобой. Ты не один.
Стоя лицом к стене под взглядом зверья, ждущего удобного момента, чтобы тебе врезать, помни – ты не один. И когда часами дрожишь от холода на дощатом полу штрафного изолятора, согревая бетонные стены своим дыханием – ты не один. И когда сидишь в наручниках в душном стакане автозака – ты не один.
Чем больше смотришь на них и то, что они делают, тем больше понимаешь, что твоя борьба это не борьба твух политических течений, двух идеологий и даже не двух мировоззрений. Это борьба добра со злом, свободы с рабством.
Есть абсолютные понятия, которые ведут человечество к свету, вопреки воле властвующих: ложь не может быть правдой. Несправедливость не может быть нормой. Сильный, унижающий слабого, должен быть наказан. Восстание – не преступление, а право.
Стой на этом твёрдо, и не упадёшь. И бросай вызов сильным: ты не один.
