Entries from November 2019 ↓

Во всей этой ситуации с ползучим аншлюсом едва ли не самое любопытное это роль государства. Все государственные службы, аппарат вертикали, чиновники, все они не делают НИ-ЧЕ-ГО, чтобы предотвратить утрату независимости Беларуси. И никогда ничего не делали. Где, хоть бы анонимные, выступления госслужащих, милиционеров, военных в духе “мы против сдачи суверенитета?” Где хотя бы тихий, молчаливый саботаж единого правительства нашими министрами? Где ваш хвалёный Макей в вышиванке? Да им всем просто плевать.

Все они, обещавшие на своих присягах “служить Республике Беларусь”, в момент, когда над этой республикой нависла угроза, не делают абсолютно ничего, чтобы её отвести. Весь государственный аппарат, который мы кормили своим трудом, оказался, по итогу, ничем иным как большой машиной по переработке наших налогов в имущество чиновников. Лукашенко хвалился, что у нас сильная власть. Что ж, она действительно сильная в том что касается избиения безоружных людей на площадях или создания систем контроля над гражданами. Но как только дело заходит об обеспечении реальных нужд общества и интересов потомков, оказывается что на это государство не способно. Всё, что было, есть и, видимо, будет сделано для независимости Беларуси – начиная от языковых курсов и сохраненения нашей истории заканчивая акциями гражданского неповиновения в случае аншлюса, сделано исключительно энтузиазстами и низовыми инициативами, безо всякого участия государство, а то и при прямом его противодействии. Не хотите задуматься, а зачем тогда это государство вообще нужно?

Сейчас во всех соцсетях особенно активно начнут проявлять себя 2 типа паникёров.

1. “Надо валить отсюда пока не поздно!”
2. “Всё пропало, рыпаться бессмысленно, надо смириться, всем на всё пофиг, никто Беларусь защищать не собирается, сопротивление бесполезно.”

Если первые еще могут быть искренними, то второй почти всегда – провокаторы, чья цель – создать у нас ощущение безысходности. Баньте эту мразь, не давайте ни малейшей плафтормы для высказываний.

Падобна, што вусаты вылюдак усё ж вырашыў нас прадаць?
Вельмі цьмяна выказаная думка і незразумела, што сапраўды робіцца. Калі так, то варта рыхтавацца да горшага.

Выборные радости закончились. Активисту и блогеру Алесю Круткину дали 15 суток ареста за участие в ноябрьских уличных акциях в Минске (напомню, тогда на пикеты кандидатов в депутаты выходило по 400-500 человек).

Канал Круткина на Youtube можно смотреть здесь. Очень самобытный товарищ.

Месяц назад, напомню, 15 суток прямо из Мингорсуда получил активист Народной Грамады Сергей Спарыш – за участие в группе поддержки политзаключенного во время закрытого заседания.

Если это кому-то кажется жестким, то напомню, что скоро президентские выборы. А это значит что в СИЗО №1 и №8 будут освобождать целые корпуса, а из ЦИПа на ул.Окрестино будут в срочном порядке выселять бомжей и проституток. Не далее чем в 2017 году во время тунеядских протестов одних только анархистов и сочувствующих на сутках сидело более 50 человек. Во время молчаливых протестов количество задержанных доходило, по некоторым данным, до тысячи.

В общем, запасаемся теплыми вещами, орехами, сухофруктами и ищем вписки у незапаленных друзей.

“Дарэчы, апазыцыйныя палітыкі гатовыя даць гарантыі недатыкальнасьці, але толькі пры ўмове, што Лукашэнка добраахвотна зыходзіць і перадае ўладу не пераемніку, а народу (свабодныя выбары).”

Ведаеце чаму апазіцыйныя палітыкі гатовыя даць Лукашэнке гарантыі недатыкальнасці? Таму што для іх галоўнае ўлада, а не сістэмныя перамены ў грамадстве.

Дамовіцца з Лукашэнкам аб ягоным ціхім сыходзе – гэта іхні шлях да ўлады.
Прыцягнуць да адказнасці Лукашэнку і асобнікаў, правесці люстрацыі і на ўсіх узроўнях асудзіць дыктатарскі рэжым – гэта наш шлях да сістэмных пераменаў.

Але ж воран ворану вока не выклюе.

Някепскі і рэалістычны артыкул Валера Карбалевіча.

Літаральна пазаўчора на сваім стрыме сказаў, што інтуітыўна ёсць адчуванне: хутка мы пачуем пра Чудзенцова такое, пасля чаго падтрымліваць яго стане яшчэ больш праблематычна. Не прайшло і двух дзён, як прагноз спраўдзіўся.

Не вельмі хочацца ізноў лезці ў гэты бруд, але калі ўзяўся асвятляць тэму, трэба рабіць гэта да канца.

Наша Ніва (а хто ж яшчэ?) выкаціла інтэрвью з нібыта ахвярай сэксуальнага гвалту з боку Чудзенцова 15 год таму. Сутнасць коратка: Чудзенцоў сустракаўся з маладым хлопцам, Максімам, адкрытым геем, прызнаваўся яму што любіць хлопчыкаў-падлеткаў. Хлопец не памятае, 15 ці 16 год яму было. На адной з сустрэчаў Чудзенцоў згвалціў Максіма. Той не пайшоў у міліцыю, але некалькі год таму падаваў інфармацыю ў незалежныя СМІ — тыя не апублікавалі (НН кажа, што да іх не звярталіся). І вось зараз, пабачыўшы, як «гераізуюць Чудзенцова», вырашыў выказацца. Гатовы паўтарыць паказанні ў судзе.

Агіднае пачуццё пакідае гэты артыкул. І не толькі таму што там падрабязна апісваецца акт сэксуальнага гвалту, што самое па сабе мярзотна, а таму, што сам гэты артыкул — гэта акт сэксуальнага гвалту над стандартамі журналістыкі.

У такіх гісторыях заўсёды даецца слова другому боку. ЗАЎСЁДЫ. У дадзеным выпадку другі бок сядзіць у турме і апраўдацца не можа ніяк. Мачыць безабаронных — новы стандарт беларускай незалежнай журналістыкі?

На працягу усяго артыкулу не называецца прозвішча Чудзенцова. Пра яго пішуць як пра «Ч.». Ч. зрабіў тое, Ч. зрабіў гэтае. Уяўляеце? Гэта рэальна выглядае як насмешка, таму што аб кім ідзе гаворка, зразумела з першых радкоў. І гэтая спроба прыкрыць данос фігавым лістком выглядае яшчэ больш агідна.

Я не веру, што хлопец Максім звярнуўся ва ўсе СМІ, а ў НН — не звярнуўся. Па-першае, адкуль такая выбіральнасць? Па-другое, журналісцкая тусоўка невялікая, і такая гарачая інфа не магла не дайсці да Нашай Нівы, якая на чутках спецыялізавалася ўжо тады. Такім чынам, я амаль упэўнены, што інфу яны мелі і раней, але зрабіць інтэрвью вырашылі толькі зараз.

Якія высновы я для сябе раблю з гэтай новай інфармацыі? Будзем адштурхоўвацца ад таго, што гэта праўда.

1. Стаўленне да асобы Чудзенцова гэта ніяк не змяняе. Яно адпачатку было рэзка негатыўным.

2. Тое што адбылося, яшчэ раз пераконвае, што мэтай усёй спецаперацыі был падрыў рэпутацыі Nexta. Кожны новы зліў пра Чудзенцова робіць кампанію падтрымкі Чудзянцова усё больш і больш складанай. Для Nexta склалася патавая сітуацыя, з якой ён не можа выйсці без стратаў. Што б ён зараз не зрабіў, спыніў падтрымку, ці працягнуў яе, заплюшчыўшчы вочы, ён нашкодзіць сабе.

Магчыма, мы маем справу з новым тыпам спецаперацый КДБ: вымушаць лідараў думак падтрымліваць людзей з негатыўнай рэпутацыяй. Аднак факт у тым, што, як я ўжо казаў, спецслужбы вучацца і робяць поспехі.

3. Нас чакае працяг. Заўважце: СК і МУС дагэтуль захоўваюць маўчанне. Яны даюць інтэрнэт-баталіям разгарэцца як след, і чакаюць пакуль усе, хто трэба, уцягнуцца ў падтрымку. Пасля нас чакае, магчыма, альбо інфа аб новай крымінальнай справе, альбо нечаканая заява самога Чудзенцова на камеру. Думаю, што менавіта ў гэтым напрамку над ім зараз і працуюць. Прабачце за цынізм, але чалавекам, на якога ёсць такі кампрамат, у турме можна маніпуляваць як заўгодна. У ментоў ёсць усе інструменты пераўтварыць ягонае жыццё ў пекла.

4. Як змянілася мая пазіцыя па падтрымцы Чудзенцова? Ніяк. Яму падкінулі наркотыкі з палітычных прычын. Гэта відавочна. І калі мы зараз гэта праігнаруем, гэты прыём, абкатаны на адыёзных асобах кшталту Чудзенцова, пачнуць прымяняць на іншых. Самае малае — трэба прыцягваць увагу да працэсу і патрабаваць справядлівага суду. Наш агульны грамадскі інтарэс у тым, каб, якім бы кепскім не быў Чудзенцоў, не даць спецслужбам магчымасць пачаць саджаць дысідэнтаў падобным чынам.

Калі 15 год таму ён кагось згвалтаваў — хай яго судзяць за гэта. Але не за падкінутую з палітычных прычынаў наракату.

Ну і яшчэ ўся гэтая сітуацыя — добрая нагода задумацца аб інфармацыйнай гігіене. Падумаць што вы чытаеце і якім СМІ верыце.

Даў сёння каментар на трохі нетрывіяльную для мяне тэму: праграма дзеянняў па “інтэграцыі” РБ і РФ, якая мае быць падпісаная 8 снежня.

Коратка:
1. Ёсць вялікі шанец зрыву яе падпісання.
2. Падпісанне – абсалютна не гарантыя выканання
3. Нават у выпадку пачатку анексіі (паўзучай ці любой іншай), беларускае грамадства здолее сказаць сваё слова. На сёння ў краіне існуе актыўная меншасць, якая цярпець не будзе.

https://www.racyja.com/palityka/mikola-dzyadok-navat-kali-lukashenka-pa/

Вот это то, чего я боюсь очень сильно. Насилуй свою страну, сколько хочешь, а потом тебе гарантии неприкосновености. Слишком быстро некоторые забывают и прощают. Да и почему бы не простить, если это не твоего сына посадили на 10 лет за несуществовавший “сбыт наркотиков”? Почему бы не простить если тебя никогда не швыряли на пол автозака? Если не выгоняли из универа за участие в митинге?

Однако не стоит забывать, что безнаказанность за преступления – это залог новых престулпений. Народ, который не извлечет уроки из своей истории, обречён повторить её вновь.

Когда Лукашенко свергнут, таких вот “переговорщиков”, которые будут увещевать нас “не мстить” появиться ой как много, вот увидите. Лукашенко, конечно, с радостью воспользуется их услугами. О чем это говорит? Элиты (депутаты, министры, президенты) всегда легко договорятся между собой. За нашей спиной, разумеется. Их интересы – не наши. Помните об этом всегда.

Сёння адна з самых гераічных дат у нашай гісторыі. У школе нам многа расказвалі пра партызан якія змагаліся з фашысцкімі захопнікамі, але амаль нічога пра партызан, якія змагаліся з захопнікамі бальшавісцкімі.

99 год таму, 27 лістапада 1918 года сяляне і інтэлігенцыя Случчыны падняліся на ўзброенае паўстанне супраць савецкай (а насамрэч бюракратычна-бальшавісцкай) улады, за аднаўленне БНР і супраць ганебнага Рыжскага міру – г.зн падзелу Беларусі без будзь-якога ўдзелу беларусаў. Паўстанне цягнулася адзін месяц і чатыры дні. На яго падаўленне бальшавікі накіравалі больш чым 10-тысячнае войска. Вырашальную арганізацыйную ролю ў паўстанні сыгралі сябры Беларускай партыі сацыялістаў-рэвалюцыянераў. І тое не дзіва, то ўжо быў 1920-ы год, калі ўжо ўсе рэвалюцыйныя сілы былой Расійскай імперыі, разабраліся, хто такія бальшавікі, і актыўна змагаліся супраць новага «комиссародержавия» – ва ўсходняй Украіне ва ўсю віравала махноўшчына, да Крандштатскага паўстання заставалася ўсяго чатыры месяцы.

Паўстанне было разгромленае (што не дзіва, бо калі б не было, мы б зараз жылі ў іншай Беларусі). Аднак яно назаўжды ўвойдзе ў нашую гістарычную памяць як яшчэ адзін цвік у труну міфа аб “памяркоўных беларусіках”, якія толькі і робяць, што церпяць.

Глядзім фільм Белсата на тэму.

Читаю перевод статьи из Нью Йорк Таймс. Пишут, что миллениалы и поколение Z начали считать в рабочих чатах ответ «ОК» пассивной агрессией. Когда им пишут «ОК», это их оскорбляет, ранит и заставляет переживать. Тогда как для бумеров и отвечать «ОК» это норма, миллениалам и поколению Z кажется, что за этим словом скрывается пассивная агрессия к собеседнику, холодность и раздражение. Они предпочитают ответ «kk» или «Kk». Чтоб никого не обидеть.

Для справки: поколение Z это те, кому сейчас 14-20 лет. Миллениалы это те кто родились, по разным оценкам, от 1985 до 1995. Ну еще есть «бумеры», те кто родились во время бэби-бума, 1950-1970х.

Тут, конечно, можно начать шквал шуток о чувствительности и ранимости молодых сторонников политкорректности (в интернете он и начался), их инфантилизме и неприспособленности к жизни, но у меня, в этот раз, направление мысли пошло в другую сторону.

Вообще, стремительная и даже резкая смена культурных норм уже видна даже слепому. Что ни день мы слышим новости о том что где-то запретили сексистскую рекламу, где-то забанили чей-то твитер за то что транса назвал не тем именем подали в суд за харассмент 20-летней давности, уничтожили карьеру за шутку про «нигеров», и тому подобное.

Так вот, если брать новость выше, то важно понимать, что для нас ОК это заимствование, но тоже уже прочно вошедшее в повседневный обиход. Для англоязычных же говорить ОК настолько привычно, как для нас «привет». Можете себе представить чтобы завтра из-за вашего «привет» кто-то начал кривиться и обвинять вас в «пассивной агрессии»? Но для США это уже реальность. Миллионам придётся перестроить свои коммуникативные привычки, чтобы не выглядеть «bigoted» и «aggressive».

Стоит ли говорить, что все эти культурные нормы через либеральные СМИ активно протекают и к нам. Тут они встречают где-то смех, где-то неприятие и раздражение, а где-то – одобрение и поддержку. Конечно, у нас эти саженцы приживаются пока только на самых небольших площадях: это активисты различных НГО и небольшая часть городской молодежи. Однако тенденция налицо: охват их будет расти в обозримом будущем. Они целеустремлённо продвигаются самой активной группой молодежи.

Если кто-то не понял, подчеркну, о каких культурных нормах я веду речь и как они проявляются:

– Феминизм. Притом именно в его либеральной обёртке (потому что сам феминизм очень разный и потому противоречащий друг другу). На практике это: осуждение любых шуток, основанных на стереотипах про мужчин\женщин (особенно если это негативное стереотипизирование женщин), осуждение любых стереотипных требований к женищинам (типа «женщина должна…»), всяческое поощрение активной роли женщин в обществе, подозрительное или враждебное отношение к артикулированию мужских прав.

– Требования учитывать меньшинства везде и во всём, в каждом аспекте социальной жизни. Отсюда на встречах и дискуссиях, например, американских студентов, очень часто люди прежде чем общаться называют «своё местоимение» («он» или «она» или «мы»), хотя очевидно что людей, у которых биологический пол не совпадает с самоощущением – мизерный процент, но проговорить своё местоимение должны все. Отсюда разные удобства в зданиях для людей с инвалидностью. Или, когда говорят о мужчинах, обязательно добавляют «цисгендерный», чтобы было понятно – речь идет не о женщинах, ставших мужчинами а об отдельном классе привелигированных мужчин, у которых социальный пол совпадает с биологическим.

– Восприятие дискурса, дискурсивной власти как важнейшего элемента общества. То есть шутка про блондинку это не просто глуповатый юмор: это проявление структурной власти белого цисгендерного патриархата. Ты не просто написал «ОК» – ты проявил пассивную микроагрессию, утверждаешь свое доминирование в коллективе! (твоя вина усугубляется если ты, будучи мужчиной, написал это женщине).

Утверждение такой парадигмы приводит к тому что уже и на государственном уровне начинают принимаься законы против хейт спич, законодательно запрещаются определённые слова и т.п. (привет Республиканскому списку экстремистских материалов). Слово перестаёт быть просто словом в такой парадигме, каждое слово это политический акт.

– Осуждение в социальных сетях, репутационное давление как способ решения проблем. Парадоксально, но такие культурные нормы, будучи глубоко индивидуалистическим используют коллективистские по сути методы. Особенно это явно заметно в том же США, где нету законов против хейт спич и для людей, считающих борьбу за новые культурные нормы джихадом своей жизни (леволибералы, интерсекциональные левые) единственным способом добиться своего остается общественное давление. Отсюда массовая травля на неполиткорректных селебритис в соцсетях, давление на коммереческие структуры, чтобы те банили аккаунты консерваторов и вообще вводили цензуру на своих платформах и т.п.

Что роднит эти новые культурные нормы? Стремление к личностному комфорту. Крайний индивидуализм. Я – всё. Моему комфорту, удобству, сохранению моего уютного мирка, нетравмированию меня должны быть посвящены огромные усилия окружающих. И я полностьюв праве требовать этих усилий. И чем больше у меня особенностей (реальных или мнимых), отличающих меня от других, тем больше у меня прав требовать. Те, кто отказывается дать мне таковой комфорт, или недостаточно трудится для его создаия – достойны осуждения как гомофобы\сексисты\расисты\трансфобы\фэтфобы\лукисты\эйблисты\эйджисты (в зависимости от моего набора идентичностей).

Важно, что ради достижения этой цели (личного комфорта и отсутствия травмирующих воздействий) многие готовы жертвовать личной свободой. В частности, абсолютно не против цензуры, запрета хейт спич, запрета на оружие и т.п. По опросам видно, что большинство американской молодежи поддерживает цензуру если она направлена на защиту прав меньшинств и выступает за ограничение владения оружием. [1] [2] То есть, видимо, многих устраивает наличие определённого сверх-регулятора, который будет давать им безопасность взамен на личную свободу.

Тут обращают на себя внимание два момента:

а) Список требований по комфорту постоянно растёт. Вы не успеваете за ним уследить. Это нужно быть очень-очень в теме, чтобы не оступиться.

б) Список «фобов» и «истов», соответственно, постоянно пополняется. Попасть в него всё проще. Например, насколько могу судить по англоязычному фейсбучеку, назвать человека «тупым» уже некомильфо. Это эйблизм (оскорбляешь людей с низким интеллектом).

в) Практически мгновенно (по историческим меркам) возникают новые способы политкорректно и правильно выразиться. Это и только упомянутые выше «kk» вместо «ОК». Это и альтернативы «сексистким» словам «boyfriend» и «girlfriend» (предлагают говорить «goyfriend», «loved one» и т.п.)

Так вот в чем состоит моя теория. Если раньше культурные нормы менялись каждое поколение, т.е. примерно каждые 25 лет, то сегодня, как я полагаю, благодаря информационным технологиям, они меняются гораздо быстрей, и происходит это нерперывно. И тот кто считал свой стиль общения и ценностей нормальным 15 лет назад сейчас не успеет оглянуться, как станет для многих «-фобом», «-истом» и агрессором, и сам не поймёт, почему. Обратите внимание, ведь и тем же миллениалам еще недавно «ОК» казалось нормой. И наши ровестники еще в подростковом возрасте рассказывали анекдоты про блондинок\геев, а сейчас, оглянитесь, многие из них, услышав такое, цокнут языком и скажут «сексизм».

Как вы уже, наверное, поняли из текстам, у меня отношение к новым культурным нормам неоднозначное. Часть из них я считаю справедливыми и разумными, часть – чудачеством (но на вкус и цвет, как говорится…), а часть откровенно вредными. И, конечно, этот текст не претендует на роль какого-то исследования, ведь он построен в большой ступени на субъективных наблюдениях (какой-нибудь 60-летний житель Лельчиц возможно, прочитав это, подумает, что писал какой-то космонавт с другой планеты).

Пока для меня важно ответить для себя на вопросы, до какой степени будет идти ускорение смены культурных норм, как скоро они дойдут до самоотрицания (ведь абсолютный психологический комфорт невозможен в мире, где есть хотя бы один человек с мнением, отличным от твего), почему эти новые культурные нормы находят в беларуском обществе принятие у некоторой части населения и до какой степени они будут приниматься беларусами. Дойдем мы до того что «ОК» это пассивная агрессия, или остановимся на том что жать руку женщине при встрече – это нормально?

И самое главное: делают ли эти нормы нашу жизнь объективно лучше?