Причина, конечно, не одна – их множество. Однако одна из них – совсем неочевидная, упоминается крайне редко (если вообще упоминается).
Причина эта – мобильность протестного электората.
Лукашенко умён: никогда за время своего президентства он не закрывал границы. Худо-бедно шли разговоры о снижении стоимости шенгенских виз для беларусов. Уезжай-не хочу. Что и делали сотни тысяч наших сограждан. В основном именно из недовольных.
Традиционно сложилось, что противниками Лукашенко были городской средний класс и молодежь. То есть наиболее образованные и мобильные. В городском среднем классе высок процент людей, знающих иностранные языки — адаптироваться им в разы проще. Это люди, имеющие накопления на то, чтобы начать новую жизнь.
Молодежь — мобильна и легка на подъем. Куча студенческих программ и стипендий — почему не уехать туда, где тебя не погонят в на картошку, в армию и на принудительное голосование? И уезжали. Почему не остаться там, где при тех же ценах твоя зарплата не 300 долларов а 1000? И оставались.
То есть, конечно, это не значит, что весь городской средний класс или вся молодежь сплошь противники Лукашенко. Равно как и то что все работяги и учителя – его сторонники. Но обобщённо по всем опросам корреляция была всегда явной: чем выше уровень доходов и уровень образования, тем ниже вероятность .что человек будет сторонником власти. И так было примерно года до 2017-го.
Так вот, залогом относительной стабильности режима все эти годы оставался тот факт что протестный электорат сбольшего умещался в эту категорию: людей с высоким уровнем мобильности А это значит что в случае стресса, давления, преследований из трёх классических опций: сопротивление, подчинение, бегство, эти люди почти гарантированно выберут третью. Потому что есть все возможности. Потому что Польша рядом. Потому что соседним странам нужна квалифицированняа рабочая сила. Так Беларусь лишилась десятков, а возможно и сотен тысяч граждан: самых активных, инициативных и мыслящих. Этот ручеек не прекращался никогда но превращался в бурный поток после массовых репрессий: в 1999, 2006, 2010 годах.
А вот традиционный электорат Лукашенко: бюджетники и госслужащие, в большинстве своем делать этого не могли. Потому что их специальность не будет востребована в странах ЕС. Потому что нет денег на переезд. Потому что нет иностранного языка, да и потому что у большинства из них уже возраст уже не тот, чтобы делать резкие перемены в жизни. Это, во многом, обуславливало их покорность.
Сейчас ситуация изменилась сразу по целому ряду параметров. Это и падение доходов бюджетников, и закрытые извне границы и повсеместный экономический кризис (а это значит что рабочая сила нашим соседям пока не очень нужна — своих бы устроить), и стремительное развитие независимых СМИ. Конечно, лютое хамство Лукашенко по отношению к своему всегдашнему электорату также сыграло свою роль. Можно с уверенностью утверждать, что сейчас, пожалуй, режим в наибольшей опасности с 1996 года.
Этим и объясняются ежедневные истерики Лукашенко. А кто бы из нас не боялся, когда его жизнь стоит на кону?
Comments Off on Почему мы до сих пор не свергли Лукашенко?
Было бы странно, если бы под выборы государство не попыталось зачистить информационное поле. Вот и сейчас руководитель Мининформа выразил прямое намерение правящего класса относительно Интернета:
«Стратегия Министерства информации, на мой взгляд, будет заключаться в том, чтобы корректировать действия средств массовой информации для того, чтобы обеспечить, во-первых, доведение четкой государственной политики и оградить население от информации, которая наносит вред государству».
Отлично сказано! Вообще люблю, когда чиновники выражаются максимально прямо, не пытаясь спрятаться за лживой дипломатичностью. Это сразу показывает их функцию, скидывая фальшивый псевдодемократический фасад.
“Доведение четкой государственной политики” – это значит, что все госсми будут ещё больше ориентированы на пропаганду в защиту режима.
“Оградить население от информации, которая наносит вред государству”. Обратите внимание на расстановку акцентов. Сам того не заметив, Игорь Луцкий чётенько разделил НАСЕЛЕНИЕ и ГОСУДАРСТВО. И признал, что если НАСЕЛЕНИЕ будет получать нежелательную информацию то ГОСУДАРСТВУ будет плохо. Прямым текстом указал на несовпадение интересов госаппарата и народа Беларуси. Спасибо ему за это 🙂
Понимать это следуют следующим образом: если население (то есть мы с вами) будет само выбирать что им читать и слушать, если убрать искусственные ограничения на правду и аналитику, если перестать душить независимые СМИ — государству конец. Выпестованой, выверенной и отлаженной системе контроля и подчинения конец Покорности населения — трындец.
Также это значит что если госсми поставить в равные условия с остальными СМИ то они этой конкуренции не выдержат. Просто потому что без гигантских денежных вливаний ложь не может конкурировать с правдой.
Мининформ берёт на себя функции регулятора ВООБЩЕ ВСЕЙ информации, которая поступает к нам. То есть говорит прямым текстом: “мы хотим решать, что вам читать, что смотреть и что слушать. И будем запрещать то, что опасно для нас”.
А теперь подумаем, что теоретически они могут сделать.
2. Расширение списка экстремистских материалов (впихивание туда буквально любого оппозиционного контента) для создания легальной базы для преследования тех, кто лайкает и репостит “экстремистские” посты. Как это всё работает, я давно описал в соответствующей статье. Проще говоря, больше штрафов или даже суток за репосты. И всё это – полностью по закону.
4. Давление на авторов телеграм-каналов, известных властям.
5. Штрафы за пользование Tor и VPN.
6. Блокировка отдельных соцсетей, особенно неподконтрольных нашей юрисдикции (Facebook, Twitter)
7. Создание сети провластных телеграм-каналов.
Из всего этого арсенала методов реально осуществимы в сегодняшних условиях методы с 2 по 6. Думаю. их и будут использовать в разных пропорциях.
Стоит учитывать при этом, что метод 2 (прессинг через ст. 17.11 КоАП) не может применятся массово, т.к. каждое такое преследование придётся проводить через местные низовые ОВД, которые и так перегружены работой. Вероятней всего привлекать будут 0,01% от тех кто реально постит “экстремизм” в надежде на то, что остальные 99,9% испугаются и перестанут сами. Метод 5 технически очень тяжел в осуществлении и также требует огромных ресурсов, метод 6 влечёт огромные имиджевые последствия. Ну а метод 7 осуществляется уже сейчас, о чем я планирую сделать в ближайшее время большой аналитический обзор.
Даў каментар італьянскаму леваму медыя Dinamo press. Тэма: пратэстнае ўзрушэнне ў Беларусі і самаарганзіацыя падчас каронавірусу.
\\\
I have given a comment for Italian leftist media Dinamo Press regarding the protest rising in Belarus and self-organization of Belarusians during the coronovirus pandemic.
1. “Засветка” актывістаў аўтаматычна вядзе да іхней нейтралізацыі – сцвярджае аўтар. Гэта не так. Лепшы прыклад – сам Алег Жалноў. Колькі год таму ён стаў вядомы карным ворганам? Аднак гэта не замінае яму быць актыўным і зараз.
Не засвяціцца ў грамадскім актывізме немагчыма – на тое ён і грамадскі. Любы актыўны дзеяч раней ці пазней патрапіць у поле зроку ворганаў. Пытанне толькі, наколькі ён будзе падрыхтаваны да моманту рэпрэсій.
Гэта не значыць, што заставацца інкогніта ці сысці з-пад увагі карнікаў немагчыма. Магчыма. Аднак толькі калі ты займаешся непублічнай дзейнасцю (рознага роду партызаснкія акцыі) і пры гэтым удзяляеш шмат часу і ўвагі канспірацыі.
2. Аўтар кажа, што грошаў у Лукашэнка нямерана і іх хопіць на тое каб яшчэ год 15 утрымліваць сілавікоў. Гэта не так. Не трэба блытаць асабістыя грошы Лукашэнка з бюджэтнымі. Па-першае, асабістыя грошы ў яго не ляжаць у выглядзе пачак з далярамі. Яны раскіданыя па рознага тыпу гаманцах (“пракладачныя” ААТ, інвестыцыі, нерухомасць, каштоўныя паперы і г.д.) у розных краінах свету. Па-другое, не факт што ён пагадзіцца аплочваць утрыманне рэжыму са сваёй кішэні, замест таго каб спакойна сустрэць старасць у эміратах.
Акрамя таго, размовы аб мега-фінансаванні ментоў моцна перабольшаныя. Дастаткова паглядзець на матэрыяльна-тэхнічную базу міліцыі ў рэгіёнах і на заробкі шараговых супрацоўнікаў. Яны троху вышэй за сярэднія, аднак далёка не касмічныя.
3. Аўтар лічць, што колькасць праціўнікаў улады ў сілавых структурах: “ноль целых хрен десятых”. Калі б гэта так, то Нехце не злівалі б у такой колькасцю інфу з МУС і КДБ. Гэта, а таксама шэраг іншых ускосных фактараў кажа, што такія праціўнікі ёсць. Іншая справа, што іх меншасць і яны ніяк не арганізаваныя.
Аднак гэта крытыка. У астатнім відос вельмі годны. Люта пагаджаюся з галоўнай высновай Алега Жалнова: калі мы не здолеем пабудаваць моцную грамадзянскую супольнасць і выгадаваць у сябе базавыя навыкі самаарганізацыі, ніякае скіданне Лукашэнкі нам не дапаможа. А гэта значыць што не варта разлічваць на гэтыя выбары як на Дзень Х, пасля якога мы прачнемся ў свабоднай Беларусі. Патрэбная працяглая і стараная праца па адукацыі насельніцтва і выбудоўванні гарызантальных структур.
Comments Off on Яшчэ адное відэа, вартае ўвагі. Аўтар: Алег Жалноў, вядомы бабруйскі дысідэнт
Во время вчерашнего стрима у меня на канале с новой силой разгорелась полемика с теми, кто считает, что, дескать, частная собственность корпораций – неприкосновенная и святая вещь. Как обычно в таких случаях выкатили аргумент: все кто против капитализма – те за «совок». На практике это выглядит примерно так:
– Имущественное неравенство растёт, одни люди эксплуатируют других людей, корпорации захватывают власть…
– ЧТО? ХОЧЕШЬ ВЕРНУТЬСЯ В СССР? ЧТОБЫ БЫЛО, КАК ПРИ СТАЛИНЕ? ГУЛАГ? ПОЛ ПОТ? МАО ЦЗЕДУН? МАССОВЫЕ РАССТРЕЛЫ?
То есть тут создаётся полностью ложная дихотомия, в которой “добрые” капиталистические режимы противопоставляются тоталитарным коммунистическим. Правда, есть один маленький нюанс: во время своего утверждения либеральные демократии Запада убили больше людей, чем Сталин и Гитлер вместе взятые. Не верите? А сейчас посмотрим на факты. Возьмём самый “хрестоматийный” период утверждения капитализма. С 17 в. (начало активной колонизации) до 1918 г. (конец Первой мировой).
– Геноцид индейцев Северной и Южной Америк. На сегодня считается самым крупным геноцидом в истории. Минимум 60 млн погибших.
– Все колониальные войны. Это и опиумная война в Китае (220 тыс. погибших), и подавление восстания Сипаев в Индии (800 тыс.), и многочисленные войны в Африке и Ближнем Востоке. Все они были войнами за ресурсы и рынки сбыта, то есть войнами за прибыль.
– Торговля рабами. Только от условий перевозки в трюмах вовремя трансатлантической торговли рабами – 2,2 млн погибших. Рабство было известно и в древнем мире, и в Средневековье. Но только капитализм поставил его на промышленный уровень и довёл до невиданных ранее масштабов. На некоторых рудниках в Перу погибало до 100 % привезенных рабов. Их просто заменяли на других.
– Убийства трудящихся во время протестов. Обычно происходили во время забастовок (в том числе мирных), демонстраций или восстаний. Только в США с 1850 по 1900 гг. наёмники корпораций (частные охранные предприятия, типа академии Пинкертона) и полицейские убили минимум 432 человека. Одна только “Лудлоуская бойня” (нападение на палаточный лагерь бастующих шатхёров) в США в 1914 году – 21 убито, из них 12 дети.
Это я перечислил только прямые жертвы периода установления капитализма. Косвенных – на порядок больше. Это и голод, и эпидемии, спровоцированные политикой погони за прибылью (количество жертв колониального управления в Индии только в 19 веке оценивается в 40 млн человек), и тысячи погибших на производстве из-за того, что его владельцы экономили на технике безопасности для рабочих, и те, кто покончил жизнь самоубийством, будучи уволенным с работы и не в силах дальше кормить своих детей… Всё это не моя драматизация – почитайте классиков европейской литературы: Эмиля Золя, Виктора Гюго, Оноре де Бальзака, Джека Лондона и т. д. (я уже не говорю про Максима Горького), – они это отлично описали.
Это не считая уничтожение природы, прямой поддержки корпорациями кровожадных авторитарных режимов и многого другого.
Вспомните об этом каждый раз, когда вам становится жалко предметы роскоши, сожженные во время бунтов в США.
И да, не считаю, что анархизм будет обществом, где ангелочки будут летать над цветочками, а розовые единороги играть на арфах, сидя на радуге. В нём, вероятно, также будет несправедливость, социальные проблемы и неправедное насилие. Однако это будет система, где пролитие людской крови для того, чтобы единицы собрали побольше цветных бумажек, будет невозможно в принципе.
Comments Off on Кто убил больше, чем Сталин и Гитлер?
Падыйшоў час нашага рэгулярнага стрыму. Здарэнні развіваюцца імкліва – стрымь хоць штодзень. Галоўнымі тэмамі сёння будуць дзве. Першая гэта бунты ў ЗША, іх прычыны, наступствы і маё да іх стаўленне. Другая: рэпрэсіі супраць “Краіны для жыцця”, абсалютна нетыповая перадвыбарчая кампанія і перспектывы рэжыму ў дадзены момант.
Падпішыцеся на канал і пастаўце званочак каб не прапусціць пачатак стрыму. І пабачымся ў 18.00.
В предыдущих текстах я рассказывал, как подготовиться к задержанию и как вести себя во время него.
Теперь речь пойдет о том, что делать, если вам дали сутки.
Здесь и далее буду говорить за ЦИП (Центр изоляции правонарушителей) на Окрестина в Минске, т. к. бывал только в нём. В других городах могут быть свои нюансы.
Прежде всего о разнице между ЦИП и ИВС. Центр изоляции правонарушителей — для «суточников», совершивших административное правонарушение. Изолятор временного содержания — для задержанных в порядке ст. 108 УПК [1], по уголовке. Но на практике суточников могут отправить в камеру ИВС — они практически идентичны.
После задержания или после суда вас, скорее всего, повезут в автозаке. Беларуские МАЗовские автозаки представляют из себя грузовик, изнутри разбитый на камеры. Всего шесть камер — пять одиночных и одна большая в конце кузова. В них, конечно, есть ограничения по числу «пассажиров», но в экстренных случаях менты не парятся и пихают сколько хотят.
«Суточников», а особенно политических, часто возят в наручниках. Если вам слишком сильно застегнули наручники – требуйте ослабить.
Вообще, при наличии минимальной гибкости, если они застёгнуты сзади, можно «перекинуть» их вперёд – просто согнувшись и проведя застёгнутые руки под ягодицами и бёдрами. Есть ещё вариант наручники вскрыть, но для этого вам понадобится проволока и определённая сноровка. Кому интересно – читайте пособия. [2][3]
По прибытию вас должны ознакомить с правилами внутреннего распорядка, режимом ЦИП (ИВС), ознакомить с порядком подачи жалоб и заявлений. Должны провести медосмотр. Все ваши личные вещи должны быть учтены, переписаны, запакованы и положены дожидаться вашего освобождения.
Мало кто знает, но в ЦИП вы можете пользоваться услугами почты. За ваши деньги (если они при вас были) вам должны купить конверты и вы даже можете отправить телеграмму. Конечно, добиться этого у ментов будет крайне не просто. Но нужно пробовать.
Советую ознакомиться с Правилами внутреннего распорядка ЦИП [4]
По приходу в ЦИП от вас будут требовать держать руки за спиной, становиться лицом к стене, передвигаться только под конвоем. Это нормально, пугаться этого не следует — вы находитесь в режимном учреждении. В то же время твёрдо пресекайте любую грубость в свой адрес. Настоятельно советую не разговаривать с ментами на «вы», если они сами переходят на «ты». Это тяжело сделать, т. к. в нас сидит выученная вежливость, а менты в большинстве своём — гопники. Но нужно научиться. Как только переходишь с ними на «ты» их риторика и отношение к тебе заметно меняется.
В ЦИП вы имеете права на ежедневную прогулку и на помывку раз в 7 дней. Могут предложить помыться при заезде в камеру. Обязательно соглашайтесь. В реальности в баню вас могут не сводить ни разу за 15 суток, так же как и на прогулку. Этого очень часто нужно требовать.
Помните, по ПВР вы имеете право на получение передач, до 5 кг. в день. Можно литературу. Можно письменные принадлежности, но их менты целенаправленно морозят.
Обычные зэки умудряются протащить сигареты. Но в условиях плохой вентиляции ничего хорошего их курение не принесёт. Для тех кто курит, это хорошая возможность бросить.
Касаемо передач. У вас, как я уже писал раньше, должно быть доверенное лицо, которое сможет связаться с правозащитниками и организовывать вам помощь в случае приёмки (может быть и один такой координатор на несколько человек). Но есть загвоздка — передачи в ЦИП можно передавать только родственникам. В «мирное время» на это часто закрывают глаза и принимают передачи от всех. Но в период массового хапуна всё становится строго. Поэтому подумайте, кто из ваших родственников мог бы это сделать.
В ЦИП на Окрестина сейчас курить запретили. И вообще сильно ограничили список позволенных продуктов. Вот что можно и вот что я советую:
1. Шоколад\сладости
2. Сухофрукты и орехи
3. Питьевая вода
4. Влажные салфетки
5. Сырокопченая колбаса\сало
Всего остального там, в принципе достатке. Кормят сносно. Если вежливо попросите, раздатчица еды может порезать вам сало или колбасу (ножи, разумеется, запрещены).
Хлеб не передавайте — его там более чем достаточно.
Подробнее о передачах в примечаниях [5]
Касаемо сокамерников.
Если хапун не массовый, то политических стараются селить отдельно друг от друга. Если массовый, то такой возможности нет и целые камеры набивают политическими. Это отличная возможность для знакомств. Кстати, парадоксально, но массовые посадки в тюрьмы по политическим причинам зачастую способствуют распространению революционных идей.
Это очень хорошо видно на примере Ближнего востока. Специалистам в теме известно, что, например, в Ираке радикальные исламисты превратили тюрьмы в рассадник джихадизма. Невиновные люди, которых посадили по одним лишь подозрениям в терроризме, попадают под влияние агитаторов и быстро радикализуются.
В Турции массово репрессируемые члены РПК (Рабочей партии Курдистана) сделали тюрьмы своими вербовочными пунктами. Живущие в одной камере активисты проводят политзанятия, чтения ревоолюционной литературы и тренировки, дружно защищают своих от охранников.
Мне в этом плане не везло — в ЦИП и в других моих тюремных путешествиях меня почти всегда целенаправленно отсаживали от других политических. Но как только я находил «братьев по духу» – в тюрьме или лагере, сразу старался установить с ними регулярную связь и создать структуры взаимоподдержки.
Советую также не забывать, что в камере может быть установлена прослушка. Или закинутый в камеру воришка может быть сексотом милиции. Поэтому не говорите лишнего.
В общем, нахождение в ЦИП не нужно воспринимать как трагедию. Это хорошая возможность для новых знакомств, самообразования и отдыха от информационного шума. Но и расслабляться тоже не следует. Если сейчас в ЦИП милиция не беспределит и не льётся кровь политзаключенных, то в случае, когда ситуация начнет реально уходить из-под контроля, всякий условно-законный фасад может быть сброшен. Достаточнов вспомнить бесчинства Алмаза в Американке в 2010-2011 гг. [6][7]. Поэтому ничего не бойтесь, но и не ждите от служителей Системы ничего хорошего, и даже в моменты изоляции помните, что вы не одни — с вами все порядочные и мыслящие люди Беларуси. Будьте мужественны и верьте в себя.
Адказаць на гэтае пытанне можна толькі вывучаючы досьвед рэвалюцыянераў мінулага. Нядаўна ў выдавецтве “Самоопределение” выйшла мая брашура аб іранскай іслама-марксісцкай арганізацыі, якая змагаецца супраць дзяржавы ўжо 54 гады.
Гісторыя “Муджахедін Хальк” поўная драматызму і нечаканых паваротаў. Пачаўшы з студэнцкай суполкі яны выраслі ў магутны народны рух. Прайграўшы барацьбу за ўладу пасля Ісламскай рэвалюцыі 1979 года перажылі раскол і пераўтварэнне ў тэрарыстычную групу. Потым – выгнанне і саюз з Садамам Хусейнам. Пасля доўгіх перыпетый асноўны актыў арганізацыі пасяліўся ў закрытым пасяленні ў… Албаніі.
Больш падрабязна гэтую павучальную гісторыю я выклаў у 40-старонкавай брашуры. Кошт – 5 рублёў. Каму цікава, звяртайцеся ў прыват альбо на мыла mikola@riseup.net
Comments Off on Як супраціўляцца ва ўмовах аўтарытарнага рэжыму?
Кай Тэлер из университета Санта-Барбары занимается исследованием гражданских протестов, политического насилия и смены режимов. «Иногда насилие — это ответ» , — пишет он в Foreign Policy.
От протестующих по всему миру ожидают ненасильственных действий, ставя им в пример Мартина Лютера Кинга, Махатму Ганди и Нельсона Манделу. Они должны избегать насилия, даже когда им противостоит вооружённое правительство. Но что бы они ни делали, власти все равно будут звать их бандитами и преступниками — как случилось с тем же Мартином Лютером Кингом.
Если силы правопорядка используют слезоточивый газ и резиновые пули — это считается «сдержанной» реакцией. Как только протестующий берет с дороги камень — движение считается насильственным, и это легитимизирует ещё более жесткий ответ правительства. Даже избирательное использование силы — например, прицельная порча имущества или противостояние полицейскому насилию — становится поводом осудить все движение. Даже если протесты переходят в насильственную фазу только после попыток силового разгона со стороны правительства, общественное мнение будет обвинять «обе стороны».
Ненасильственный протест — прекрасный идеал, и мы все бы предпочли именно это развитие событий. Но в реальности это почти никогда не возможно. Ганди, сам приверженец ненасильственного сопротивления, все же считал, что протест с применением насилия лучше, чем трусость. Мартин Лютер Кинг не отвергал необходимость насилия в случае самозащиты, а Нельсон Мандела, до того, как стать иконой ненасильственного протеста, выступал за любые действия, которые приблизили бы конец апартеида — включая вооруженную борьбу. Многие протестные движения, которые считаются мирными, на самом деле имели насильственную составляющую, о которой спустя время очень удобно не помнить (Майдан, арабская весна).
Даже в демократических странах сила может быть полезной. В Чили, стремление протестующих драться с полицией и жечь здания, в совокупности с ненасильственными тактиками, помогло подтолкнуть правительство к уступкам. И хотя многие боливийцы злятся из-за ультраправого военного переворота, именно насилие в ходе протестов заставило президента Эво Моралеса отступить под напором обвинений в подтасовке выборов.
Призывы к протестующим всегда придерживаться ненасилия нормализуют государственное насилие. Даже когда протестующие просто сопротивляются избивающей их полиции, это преподносится как “столкновения”, при этом игнорируется диспропорция огневой мощи и то, что сами протестующие осуждают насилие в своих рядах. На протестующих возлагают бремя принесения себя в жертву во имя ненасилия, вместо того, чтобы возлагать вину на более тренированных и лучше вооруженных силовиков.
В начале движения, в принципе, невозможно определить, какая из стратегий принесёт победу: насильственная или ненасильственная. Ненасильственные активисты, как правильно. морально подготовлены столкнуться с полицейским насилием, но вполне логично. что когда насилие возрастает, поднимается вопрос – а стоит ли нам дальше придерживаться ненасильственных тактик, или пора бы ответить?
Вопрос о том, прибегать ли к использованию силы или оставить протест ненасильственным — тема для обсуждения внутри движения. Демонстранты в Гонконге знают, что китайское правительство может сделать с ними, но они также знают о концентрационных лагерях для уйгуров, и потому они понимают, за что борются. Будучи сторонними наблюдателями — кто мы, чтобы решать за демонстрантов, сколько им терпеть унижения и убийства со стороны репрессивного государства? Особенно если учесть, что, как правило, главные сторонники ненасильственных протестов — жители западных демократий, в которых гос. насилие ограничено и направлено на определенные группы населения: темнокожих, иммигрантов и т.д.
В идеальном мире ни протесты, ни правительства не скатываются к насилию. Но в реальном мире, если протестующие решают, что у них нет другого выхода перед лицом репрессивного государства, солидарность и давление на властей, а не морализаторство — лучший способ поддержки движения.
Напомню, Владимир Бородач это экс-командир спецназа ГРУ, полковник, один из создателей Белорусского союза офицеров, в 2010 году попросил политического убежища в Германии.
В видео, если коротко, Владимир Бородач клеймит всех оппозиционеров агентами КГБ и призывает к бойкоту выборов.
Что касается очень уж огульного клеймления, то мне это не очень понравилось. Не секрет, что вся системная оппозиция работает в рамках, установленных КГБ. Но Статкевича к системной оппозиции отнести нельзя. И «работать в рамках» и быть сознательным агентом — это разные вещи. И чтобы обвинить человека в работе на КГБ нужно побольше фактов, чем просто несколько подозрительных совпадений.
Но насчет бойкота полковника полностью поддерживаю. Изобразить полные избирательные участки, если они будут пустыми — нельзя. Удар по явке = удар по легитимности режима. Бойкот это единственное, чего власть боится, как огня. Именно поэтому за призывы к бойкоту была введена статья в КоАП. Именно поэтому позволяют регистрироваться кандидатам в президенты. Именно поэтому вся вертикаль в дни выборов мобилизуется для того, чтобы загнать электорат на участки. Поэтому бойкот — единственно правильная стратегия для атаки на режим. Всё остальное — имитация и самообман.
Comments Off on Сразу несколько человек написало мне, попросив прокомментировать видео с Бородачом
