Entries from April 2019 ↓

Я не разумею такой бурнай рэакцыі на выхад 1000 гарнякоў з незалежнага прафасюзу. Ніякай катастрофы і нават праблемы тут не бачу. Калі 1000 чалавек выйшлі з прафсаюзу без адзінай стачкі, без адзінай акцыі пратэсту, значыцца гэта былі людзі, якія адпачатку не гатовыя змагацца за свае правы. І доўгія гады знаходжання ў прафсаюзе іх гэтаму таксама не навучылі. Такім чынам, дзе яны знаходзяцца\не знаходзяцца, не мае аніякай розніцы. У масштабах краіны гэта ўвогуле ні на што не ўплывае.

1000 чалавек без шуму і пылу загналі ў стойла, аднымі толькі словамі. Горкі смех. Я б пасаромеўся ўвогуле аб такім пісаць.

Апошні мой відос – апытанка мінчан на вуліцах аб тым, хто такія экстрэмісты, за 10 дзён сабраў больш за 1300 праглядаў на ўсіх платформах! Не забудзьцеся падпісацца на канал Radix, калі дагэтуль гэтага не зрабілі 😉

Сёння ў судзе Фрунзенскага раёну разглядалі мой чарговы экстрэмізм у сацсетках. У гэты раз у адну справу аб’ядналі цэлых тры пратаколы. Аптымізацыя вытворчасці 🙂

1. Пратакол ад 03.03.2019 – за вось гэты рэпост Промня. Крымінал складаецца ў тым, што ў тым, што ў рэпосце прысутнічае хэшэтэг #acab.

2. Пратакол ад 04.03.2019 – за вось гэты пост. Нагадаю, гэта пост-манифест флэшмобу #яэкстрэміст, фатаграфія з плакатам АСАВ ля помніку Дзяржынскаму.

3. Пратакол ад 24.03.2019. Адразу за тры (!) пасты адзін пратакол: у Інстаграме, Фэйсбуке і Твітэры. У Твітэры я для сваей англамоўнай аўдыторыі паўтарыў фотку ля помніка Дзяржынскаму, у ФБ – размясціў сэлфі падпісчыка-ананіма з надпісам “АСАВ”, а Інстаграме – размясціў вынікі папярэдняга суду са скрыншотам таго, за што мяне судзілі.

Такім чынам мінімум у двух выпадках мяне судзілі двойчы за адную і тую ж карцінку! Вынік: 40 базавых.

Калі вы заблыталіся ў гэтых хітраспляценнях то проста забейце і пачытайце важныя аспекты:

Адбыўся прэцэдзент – першы ў Беларусі прысуд за хэштэг. Дарма мы з адвакаткай спрабавалі давесці, што А.С.А.В., прызнаны экстрэмісцкім, гэта зусім не тое ж што “#acab”, што гэта проста розныя надпісы. Не дапамагло.

Вельмі прыкольна што зараз ты нават не можаш расказаць, за што цябе судзілі, бо калі ты гэта расказваеш\паказваеш, гэта зноўку дэманстрацыя экстрэмісцкіх матэрыялаў, і зноўку суд. І так можна да бясконцасці. Кругаварот АСАВ у прыродзе!

У гэты раз матэрыялы справы былі аформленыя троху болей ахайна. Скрыншоты з маіх старонак былі прыгожыя-каляровыя, гэта адразу кінулася ў вочы.

Падпалкоўніку Бедункевічу з ГУБАЗіКа задаўбала складаць даведкі ОРМ па маёй справе і зараз ён перакінуў гэта на інспектара Куранкова з Фрунзенскага РУУС.

Ну і я чарговы раз прыйшоў да высновы, што судзяць мяне не за гэтыя карцінкі, а за сукупнасць маей анархісцкай дзейнасці. Пляваць яны хацелі на абрэвіятуры, ім не падабаецца што я прасоўваю анархізм у публічнай прасторы, вось што галоўнае. Таму я магу хоць прашэрсціць усе свае пасты за апошнія 3,5 год, прыбраўшы з іх увесь экстрэмізм – усё роўна знойдуць, за што скласці пратакол, уляпіць штраф, ці, калі трэба, затрымаць. А калі я ім так замінаю, то значыцца, дзейнічаю ў правільным напрамку.

Барацьба працягваецца, працуем далей.

#яэкстрэміст #яэкстремист

Заўтра ў 09.30 у судзе Фрунзенскага – чацверты суд за экстрэмізм у сацсетках (нават не веда дакладна за што, бо пратаколы складаюць непісьменныя менты).

У апошні час шуняўкі ўзялі моду мяне пасля суда затрымліваць. Калі гэта здарыцца – прачытаць аб далейшым развіцці падзей можна на маім тэлеграм-канале. Нават калі менты пасадзяць мяне ў касмічны карабль і адправяць на Марс – канал будзе аднаўляцца.

Я уже как-то писал о росийском политзаключенном Кирилле Кузьминкином. Это парень 14 лет, анархист, которого арестовали за переписку с Михаилом Жлобицким, Архангельским анархистом-смертником, который взорвал себя в здании ФСБ в октябре прошлого года.

Долгое время все это дело было покрыто мраком. Теперь кое-что стало известно благодаря корреспондентам moloko plus.

Кузьминкину предъявляют обвинение по двум статьям: ст. 223.1 ч.3 УК РФ (незаконное изготовление взрывчатых веществ, незаконные изготовление, переделка или ремонт взрывных устройств), ст. 222.1 ч.3 УК РФ (незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение взрывчатых веществ или взрывных устройств).

«Ч. 3» в этих статьях означает, что деяния совершены организованной группой. То есть, по мнению следствия, Кузьминкин действовал не один. При этом обвинение предъявлено только нему. О других подозреваемых по этому делу (и есть ли они вообще) мы не знаем ничего.

При обыске дома у Кузьминкина изъяли всю технику, в том числе старые телефоны. Следствие считает, что подросток переписывался с Михаилом Жлобицким, который совершил терракт в архангельском ФСБ. Во время обыска дедушка Кузьминкина поинтересовался у силовиков, есть ли у них ордер. Один из силовиков начал угрожать: «Сейчас на бутылку сядешь».

У дела сменилось несколько следователей. Последний, по словам матери, давит на Кузьминкина и предлагает признать вину. В обмен обещает минимальное наказание. Кузьминкина защищает независимый адвокат. Его нашёл дедушка подростка. Адвоката оплачивают родители Кузьминкина. Они не против финансовой помощи и общественного сбора. Этим начала заниматься одна правозащитная структура. Скоро появятся новости об этом. В СИЗО Кирилл посещает «школьные занятия». Но их все равно недостаточно, чтобы покрыть образовательную программу.

Кирилл много читает, интересуется логикой, риторикой и эзотерикой. Ему можно написать письмо через сервис «РосУзник». (http://rosuznik.org/)

Вы шмат ведалі людзей, якія б ўдзельнічалі ў самых сапраўдных баявых дзеяннях, будучы без адной рукі, адной нагі і аднаго вока?

Чытаеш такія прыклады і не перастаеш здзіўляцца, нават шакавацца, стойкасцю, вытрымкай, непахіснай верай і звышчалавечаскай волей такіх байцоў. Калі ў нашым народзе такія стануць узорам для пераймання, то ніякія прыгнятальнікі нас не зломяць.

Чытайце мой артыкул пра чачэнскага ваяра Байсангура з Беною, якога сучаснікі называлі “чалавек з каменю”.

НІ АДЗІН з уладных паскуднікаў, з соцень псоў сістэмы, прыцягнутых да гэтай спецаперацыі, не адмовіўся выканаць загад. Ні ў аднаго не дрогнула рука: выкарчоўваць крыжы, падпісваць паперы, стаяць у ачапленні. Мусіць, трымалі фігу ў кармане, корчылі морду ўціхую, але – рабілі.
Аб чым гэта кажа? Аб тым, што трэба пакінуць ілюзіі, калі ў кагось яны яшчэ засталіся. Гэтаксама ж яны, калі будзе загад, праедуцца бульдозерамі па нашых жывых целах. Гэтаксама будуць страляць нам у патыліцы, як стралялі іх папярэднікі.

Гэта я не да таго што “всё пропало мы все умрём!”. А да таго, што трэба максімальна ясна ўсвядоміць: гэтая барацьба не будзе простай. За любы вынік нам прыйдзецца плаціць боллю і крывёю. Быць гатовымі ахвяраваць сабой. Таму любы палітык\грамадскі дзеяч, які абяцае лёгкую і хуткую перамогу над рэжымам – хлус.

То что предвыборная кампания началась, видно уже по всем фронтам. Из вчерашней новости стало ясно, что шунявки решили упаковать, как минимум, на период выборов, одного из самых активных анархистов в Минске – Дмитрия Полиенко. Ему предъявили обвинение сразу по трём статьям УК: 339 ч.3 “Особо злостное хулиганство”, 341 УК РБ “Осквернение сооружений и порча имущества” и 130 УК РБ “Разжигание расовой, национальной или религиозной вражды или розни”.

Разберем их по очереди.

Самое тяжкое обвинение из вышеперечисленных – это особо злостное хулиганство. До 10 лет. По версии следствия, сосед сделал Полиенко замечание на лестничной клетке, а тот, без лишних слов, брызнул ему в глаза газовым баллончиком. В реальности же пьяный сосед полез на него кулаками а Дмитрий воспользовался баллончиком, чтобы защитить себя. Спустя неделю соседа нашли, заставили написать заявление, и на Дмитрия возбудили дело.

Некоторые заявляют, что все это событие было-де “провокацией”. То есть заранее спланированной спецоперацией, чтобы упаковать Диму. Я так не считаю. Просто потому, что этому нет никаких доказательств. Наоборот, все факты говорят об обратном: это был обычный житейский случай, который может произойти с КАЖДЫМ, и который менты использовали как повод. Эту же версию подтверждают и слова друзей Димы в интервью прессе: они сами говорят того алкаша-соседа буквально принуждали к написанию заявления (никак не тянет на спецоперацию). Пауза длиной в неделю говорит о том, что менты просто не знали про эту ситуацию. Для сравнения вспомним кейс Дмитрия Дашкевича – за спровоцированную драку его задержали в ту же минуту.

Утверждая, что любая драка на улице с участием активиста это “провокация КГБ”, люди сами копают себе яму. Получается, поддержка и защита нужна активисту только тогда, когда против него проведена спецоперация по имитации бытовой драки? А если это была просто самооборона – то, типа, случай не заслуживает внимания? А что вы будете делать, когда с вами такое произойдет? Приплетать “провокацию КГБ” при любом бытовом конфликте, даже когда это будет выглядеть нелепо?
Наоборот, нужно подчеркивать, что активист тоже человек, с ним тоже могут произойти конфликтные ситуации, и нельзя допускать, чтобы они становились поводом для политической расправы.

Кроме того, мы пока не знаем позицию самого Димы по этому вопросу. А именно от нее, а не от наших измышлений, и нужно отталкиваться.

Я не поддерживаю идею о том, что можно заведомо лгать журналистам и обществу про “провокацию” (не имея на то доказательств), чтобы получить больше поддержки от правозащитников. Каждый человек имеет право на самооборону, и точка. Исходя из этого, мы будем защищать Дмитрия, независимо от того, была это спецоперация КГБ, или обычная драка с пьяным соседом. В обеих случаях политический мотив тут очевиден.

“Осквернение сооружений и порча имущества” вменяется Диме за нанесённое кем-то граффити “Менты убивают людей”. Санкция там минимальная и оно, скорее всего, на суде будет поглощено более тяжким. Дима и остальные обвиняемые по этому эпизоду идут в полный отказ. Доказательств нет. Поэтому как менты будут ему его пришивать – понятия не имею.

А вот ст.130 – это очень важный и тревожный пункт. Ее вменяют за видео с граффити “Менты убивают людей”. Однако же в диспозиции статьи указано про “Умышленные действия, направленные на возбуждение расовой, национальной, религиозной вражды или розни, на унижение национальной чести и достоинства”. Где там расовая, национальная или религиозная рознь? Загадка. Вероятнее всего менты решили расширить трактовку до возбуждения вражды в отношении “социальной группы” (в данном случае шунявок). По российским лекалам, в общем. Если это так, то мы, друзья, приехали. В таком случае возбудить дело по этой статье можно будет против КАЖДОГО критика власти. Потому что любую критику (не только агрессивную) можно при желании трактовать как возбуждение вражды или ненависти. Да даже каждого, кто употребляет слово “шунявка”. Оскорбление ведь!

Кстати, недавно мне стал известен случай антифашиста из Минска, против которого возбудили дело по 130-й за два видеоролика Вконтакте. Один – со стебной песней российского рэпера, другой – про раздел Польши в 1939-м году.

Все это говорит о том, что на Дмитрии сейчас отрабатываются новые технологии репрессий. И будут ли они впоследствии откатаны и на нас, зависит от реакции общества и – что немаловажно – международной общественности. Проглотим, схаваем — будет гораздо хуже.

Отдельно хотел обратиться к правозащитникам. Я понимаю, что у вас есть свои нормы и правила, которыми вы руководствуетесь при признании людей политзаключенными. Но беларуская репрессивная система давно приспособилась к этим правилам и учиться сажать людей так, чтобы они проходили мимо ваших норм. Это кейсы Барановича, Бондаренко и ряда других. В таком случае, возможно, пришло время адаптировать нормы под текущие реалии. Иначе псы системы почувствуют, что у них окончательно развязаны руки.

А пока Дима на Володарке, парит нары. Написать ему вы можете по адресу г.Минск, ул.Володарского, 2. 220050. СИЗО-1.

#free_polienko

#free_palienka

#Свабоду_Паліенка