Наблюдаю риторику МВД и госСМИ в отношении анархистов во время этих протестов и сделал для вас небольшую подборку, чтобы проанализировать их дискурс и понять, что они пытаются впихнуть людям в головку.
– 19 августа, Юрий Воскресенский вещает из СИЗО КГБ «Мы были оттеснены анархистскими и околокриминальными элементами, которые начали управлять толпой». Тут смешной момент, человек за кадром поправляет: «почему околокриминальными? Криминальными!», и Воскресенский послушно кивает: «Да, криминальными…».
– 7 сентября. Юрий Караев. «Мы замечаем в протестных акциях группы молодых людей, которые неумело маскируются в толпе … боевики, похожие на футбольных фанатов, на анархистов, которых было много 9-10 числа. Потом они резко растворились».
– 9 октября: Дмитрий Балаба «Анархисты, футбольные фанаты — абсолютно точно одни из самых активных участников…».
– 11 октября. Ольга Чемоданова. «…повысилась агрессивность толпы, в которой были представители различных радикализированных группировок (анархисты, ультрас и др.)». Здесь очень интересно знать бы, кто имеется ввиду под «др.», ну да ладно.
– 12 октября. Геннадий Казакевич «Мы столкнулись не просто с агрессией, а с группами боевиков, радикалов, анархистов, футбольных фанатов».
В анализе этих высказываний сложно разделять абсурд, вызванный неграмотностью карателей, и собственно прагматические цели сказанного. Но мы попробуем.
Что кидается в глаза в первую очередь, это обязательная постановка анархистов через запятую от футбольных фанатов. Хотя анархизм это политическая идеология. А футбольный фанатизм — молодежная субкультура. Думаю, такая постановка вопроса ставит своей целью как бы отделить анархистов от политики, поставить в один ряд с панками, эмо и готами. А заодно — криминализовать целый сегмент политического спектра (о технологиях криминализации я подробно рассказал в одном из своих видео).
В МВДшных релизах ведь не пишут: «повысилась активность либералов, консерваторов и социал-демократов». Хотя численно представителей этих взглядов куда больше анархистов. В общем, имеем попытку показать, что анархисты это не политическое сообщество а деструктивная секта.
Анархисты упоминаются чаще всего в связи с беспорядками и насилием. И это чудовищное лицемерие. Все анархисты Беларуси за всё время своего существования не сотворили и одной десятой того насилия, которое каратели сотворили за три августовских дня. Но даже без этого факта выглядит смешно: последний анархистский блок на марше собрал около 30 человек. Людей, активно участвующих в силовых столкновениях — примерно 3-5 тысяч. То есть анархисты, мягко говоря, вообще погоды не делают. Но вся злоба милицейских начальников идёт именно на них.
И тут мы подходим к подоплёке: зачем малочисленной и небогатой ресурсами группе протестующих дают столько внимания, пытаясь назначить главарями радикального крыла? Тут две причины. Первая: «анархисты» звучит страшно и грозно: власти рассчитывают что употреблением этого ярлыка они кого-то смогут отшатнуть от участия в протесте, либо ещё больше демонизировать его в глазах колеблющихся.
Второе — анархисты единственная или почти единственная организованная политическая группа на протестах. Со своей повесткой, структурой, символикой и агитматериалами. Самые активные: Народная Грамада и Европейская Беларусь присутствовали до недавнего времени, пока не разгромили, но блока сформировать не могли. Колонн ОГП, БНФ и других партий мы не видели вовсе. А анархисты есть. И что самое главное, анархисты обладают богатейшим опытом сопротивления, конспирации и нелегальных действий, который сейчас активно передают народу вместе с идеями самоуправления и равенства. Власти понимают, что для них это смертельный коктейль.
Именно поэтому в Беларуси по уголовке сейчас сидит пятеро анархистов, и еще пятеро отбывают сутки.
Да, если вы столкнётесь с упоминаниями анархистов в госСМИ, просьба кидать мне в личку в телеграме: @Mikola_D для дальнейшего анализа.
Несколько дней назад политолог Евгений Прейгерман опубликовал на Нашей Ниве статью «Белорусская государственность стоит перед серьезным испытанием». Суть статьи, коротко, состоит в следующем: беларуское общество расколото на условных «власть и оппозицию», что в условиях кризиса создаёт угрозу государственности. Чтобы пережить эту угрозу, гражданское общество и власть должны делать что-то (не совсем ясно, что) «в интересах Беларуси», а также стать «терпимее друг к другу». Призыв этот обращен, надо понимать, именно к гражданскому обществу, а не власти — об этом говорит хотя бы тот факт что он напечатан не в Совбелке и не в «Беларускай думке», а в Нашай Ніве.
Три кризиса
В своей статье Прейгерман говорит про три кризиса, которые обрушились на Беларусь. Первый — коронавирусный. Второй — кризис системы международных отношений, третий — экономический кризис.
При ближайшем рассмотрении становится очевиден простой факт: в двух кризисах из трёх виноват никто иной как сама власть. Да, коронавирус Лукашенко не мог ни предугадать ни предотвратить. Что же касается «кризиса системы международных отношений» – так завуалированно Прейгерман назвал военно-политическую угрозу со стороны России, то вина в нём Лукашенко очевидна и не подлежит оспариванию. Почему-то кризис системы международных отношении не очень чувствуют Швеция, Чехия, или, положим, Турция. Эти страны не думают еженочасно, как не быть сожранными мощными соседями. А вот Беларусь — думает. Следовательно, никакого всемирного кризиса международных отношений нет, есть конкретные безответственные поступки руководителя одной страны.
То же самое касается и экономического кризиса. Да, экономики всех стран просядут. Но далеко не для всех это проседание будет означать такое тотальное обнищание, как для Беларуси. Опять же, это прямое следствие политики, проводившейся Лукашенко на протяжении 26 лет: жизнь в долг, огосударствление экономики, удушение образования и инноваций и как следствие — утечка мозгов как хроническая болезнь социума.
А теперь хочется задать Прейгерману вопрос: почему теперь, спустя 26 лет системных ошибок, хождения по ложному пути мы, беларусы, должны «войти в положение» власти, посочувствовать её, и попытаться понять?
Этот призыв можно было бы понять, если бы власть в Беларуси была демократически избрана и легитимна. Но с 1996 года она захвачена Лукашенко незаконно, и далее в течении 24 лет поддерживается комбинацией насилия, обмана и подкупа — и кому как не политологу (и экс-руководителю «Либерального клуба») Прейгерману этого не знать. По всем юридическим, конституционным нормам, эта власть преступна. Почему же мы должны сочувствовать её кризисным страданиям?
Помирить волка и овцу
Однако Прейгерман идёт дальше, и утверждает, что «все эти годы многие явно важные для страны решения не принимались лишь потому, что то ли власти, то ли оппозиция считали, что они совпадали с интересами оппонентов». В самом этом предложении содержится умело спрятанная ложь. «решения не принимались потому что… власть или оппозиция считали…» Но о каком «принятии решений оппозицией» можно говорить? Все эти годы «важные для страны решения» принимала власть и только она! А следовательно и всю ответственность несёт тоже она! Автор же ловко пытается «размазать» ответственность за принятые решения, а значит за фатальные ошибки, между властью и оппозицией. Как будто бы имеется два равных центра силы, которые тянули на себя одеяло и из-за этого, дескать, решения принимались плохие. Нет, так не было. Центр силы всегда был только один, оппозиция же выступала как груша для битья, на которую, к тому же, при удобном случае, власть пыталась свалить свои провалы.
То же самое касается и заведомо ошибочного, ложного разделения, которое Прейгерман пытается провести через всю статью: якобы существуют «две Беларуси», «Минск и Менск», между которыми отсутствует взаимопонимание, а и значит обе стороны (а особенно «Менск») должны постараться, чтобы это взаимопонимание наладить. Для общего блага.
Этот приём не нов. Он очень часть используется угнетателями, насильниками, агрессорами на всех уровнях — от политического до семейно-бытового, когда они теряют своё доминирование. Они начинают представлять ситуацию так, как будто имеется две приблизительно равные стороны, которые якобы равно виноваты в конфликте, потому что, дескать, «не слышат друг друга». Факт того что одна сторона имеет власть а другая — нет, одна сторона применяет насилие, вторая — нет, при этом намеренно ретушируется и отодвигается на задний план. Цель такого демагогического приёма, конечно, одна — сохранить свою власть и контроль над ситуацией любой ценой. А уж когда при такой ситуации присутствует реальная или мнимая внешняя угроза — это просто подарок сильной стороне. Любая государственная элита, когда условия для неё внутри страны становятся неблагоприятными (особенно это касается авторитарных государств), прежде всего начинает апеллировать к внешней угрозе, ставя массы перед ложной дилеммой: либо вы сплотитесь вокруг меня, либо будете сожраны ещё более ужасным врагом извне.
Чтобы было понятнее, приведу бытовой пример. Представьте себе семью, в которой на протяжении 24 лет домашний тиран-алкоголик, изощряясь в методах психологического и физического насилия, держит в страхе свою семью. Годами он избивает жену и детей, грязно оскорбляет супругу за недосоленный борщ и непротёртый подоконник, унижает её перед детьми, соседями и гостями, насилует, и днями внушает, что без него она – никто, никому ненужная старая баба. И, конечно, не работает — его содержит жена. Любви давно нет, есть только страх и привычка. Дети безучастно взирают на это, потому что не имеют ни власти ни самосознания чтобы изменить происходящее, зато на всю жизнь травмируются и усваивают нездоровую модель отношений. Жена же не может уйти элементарно потому что ей негде больше жить, да и детей жалко бросить – всё-таки они родные.
И тут мужа разбивает неизлечимая болезнь, он заметно слабеет, бьёт уже реже и не так сильно как раньше. Всё больше времени проводит по больницам, давая домашним на несколько дней вздохнуть свободно. У женщины появляется надежда что, может, со с его смертью, она сможет начать, наконец, жить своей жизнью. Его по-человечески жаль, но свою искалеченную душу и тело, а главное – будущее детей, жаль ещё больше. Наконец, прикованному к постели мужу становятся нужны дорогостоящие обезболивающие и лечение за рубежом, чтобы он мог как-то продлить свою жизнь. Он уже не может бить, но требует от жены, чтобы та устроилась на вторую работу, продала посудомоечную машину и стиралку (ведь можно и руками постирать), и тогда он смог бы пожить ещё какое-то время. Жена закономерно отказывает со словами: «меньше пить надо было».
И тут появляется участковый, который давно наблюдал за этой семьей из-за вечных скандалов. Настойчиво и мягко он начинает говорить жене, что, пожалуй, устроиться на вторую работу и продать из дома всё дорогостоящее – это лучшее решение. Ведь «бьет, значит любит», «везде так, это нормально», и что главное – сохранить семью. На её слова о систематическом насилии снисходительно замечает: «ну он же мужчина…» или просто уводит разговор в сторону.. Да и в конце-концов, умрёт муж и кто ж её, замордованную, давно не красавицу, с детьми, замуж возьмет-то?
Нетрудно догадаться, что в этой аллегории муж – это Лукашенко, жена – гражданское общество, дети – политически пассивное большинство беларусов, а участковый – это Евгений Прейгерман. Его слова от первого до последнего слова иезуитской, слегка завуалированной попыткой обслужить интересы умирающего негодяя.
Всегда, во все времена и во всех условиях, призывы к волку и овце объединиться заканчиваются одним и тем же: овцы оказываются съедены.
Я глубоко убежден, что целью этой статьи является именно поддержать элиты в непростой для них час, а не «сберечь страну» и уж тем более не помочь народу преодолеть кризисы.
Почему именно сейчас?
Если цель Прейгермана – отстоять свободу и благосостояние беларусов, то я хочу спросить: где он был в 2017-м году, когда власть самым несправедливым образом пыталась залезть в карман самых незащищённых слоев населению? Абсурдности “налога на безработицу” поражались не только в Беларуси но и за границей. Однако я не видел статей Прейгермана, где бы он призывал власть отменить этот закон, и не знаю ничего о его участии в протестных акциях (а для интеллектуала высказывать свою гражданскую позицию, в том числе на улице, это нормально, да).
Если цель Прейгермана – отстоять независимость Беларуси — то где были его статьи против российского империализма зимой 2019-2020? Может быть, он посещал акции против углубленной интеграции? Или обращался к беларускому руководству на страницах Нашей Нивы с требованием остановить позорный торг независимостью? Я ничего не знаю об этом.
Настоящая же статьи Прейгмермана не улучшить жизнь народа Беларуси и даже не отстоять её независимость. Цель его статьи, а возможно, и всей его деятельности — защитить интересы правящего класса Беларуси — семьи Лукашенко, бюрократии и прикорытных бизнесменов, помочь им сохранить привилегии, которые в случае крупных протестов в период кризиса окажутся под большой угрозой.
Я не буду сейчас фантазировать о том, является Прейгерман агентом КГБ, написавшим статью по их заказу, или нет, поскольку не могу выдвигать такие обвинения без должной доказательной базы. Вполне возможно и то, что это его личная инициатива. Не хочу копаться в его голове и мотивах. В любом случае ведёт она к одной и той же цели, выгодной, безусловно, только власти — успокоить народ, вбить ему в голову ложный посыл о том, что массы и элиты это “одно”, что их интересы — это наши интересы, рассказать лживую сказку об “одной лодке” и о национальном единстве волка с овцой. Цель — заставить людей сидеть дома и не оспаривать власть Лукашенко и его семьи как раз в те дни, когда эта власть наиболее уязвима.
Эту статью следует рассматривать именно как проявление тревоги правящего класса по поводу своего дальнейшего будущего. Это ответ на успех независимых СМИ, которые вдребезги разбили монополию государства на информацию, и власть, понимая возможные последствия, начинает посылать сигналы о том что «мы все в одной лодке» и что раз на кону — государственность Беларуси, мы должны умерить остроту нашей критики и уж тем более не помышлять о протестах.
Хотите как в Украине?!
Напоследок, о ещё одном охранительском аргументе Прейгермана: «надеяться на победу одной из сторон в условиях тройного кризиса — это как играть в русскую рулетку, где неминуемой жертвой, опять-таки, будет Беларусь».
Постойте, а разве сейчас Беларусь — не жертва? Низшие строчки рейтингов гражданских свобод, смертная казнь, статус полу-изгоя на протяжении четверти века, неконкуретноспособная промышленность, коронавирусный диссидент во власти, с которого потешается весь мир, список вы и без меня продолжите… Это что, не делает Беларусь жертвой?!
Аргумент Прейгермана о «русской рулетке» это классическое разыгрывание карты «каквукраине». Так вот хочу напомнить, что у воюющей Украины средняя зарплата уже превысила таковую в Беларуси! И после этого нам пытаются сказать: «не рыпайтесь, а то будет ещё хуже»!
Куда уже хуже? Не рыпались столько лет, и вот результат!
Сохранить государственность — вот что предлагает нам Прейгерман. Однако что это за священная корова такая — «государственность»? И почему ради неё мы должны терпеть унижения нашего достоинства, систематическую ложь на госуровне и удушающую нищету? Напомню Евгению Прейгерману, что сообразно с принципами современного общества, Международной декларации Прав человека, согласно с принципами справедливости и здравого смысла, целью существования любого — ЛЮБОГО — политического образования или идеологии может быть только благо человека, гарантия его прав и свободного развития.
Возможно я для кого-то открою Америку, но государственность, как и «независимость», как и «стабильность» не могут быть самоцелью! Это не идолы, которым приносят человеческие жертвоприношения лишь на основании того что они стоят здесь уже тысячу лет! Они ценны лишь тогда и лишь постольку, поскольку гарантируют свободу и права человеческой личности! И беларуское государство, по идее, тоже создано и функционирует ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО для этой цели. Правда, чем дальше тем больше становится очевидно, что достичь ее можно и без государства, а то и вопреки ему, однако это отдельная тема. То же самое касается и концепций «власть» и концепций «правительство» и всего прочего. Люди имеют имманентное право на свободу и на реализацию своих прав. Все, стоящие во власти, обязаны это право обеспечивать — за это они получают деньги и чуть больше прав чем другие. Не справились — пошли вон! И даже не пытайтесь прикрыться тем, что вы — власть!
Но это почему-то всё время выпускают из вида. И все охранители — от прикорытных до «независимых» в установленный час начинают потрясать примером Украины. Мол, смотрите – там восстали против плутократии Януковича и получили Крымнаш и войну.
Отсюда прямой вывод: не нужно оспаривать власть, не нужно бросать вызов элитам и нападать на государство тогда, когда оно слабо. Нужно как-то по-тихому, спокойно, конструктивно, в рамках закона… Создается лживый логический ряд: боролись за свои права – получили кровь и хаос. А значит лучше лишний раз промолчать, иначе история сыграет с тобой злую шутку.
Однако в сегодняшнем сверхсложном и непрогнозируемом мире реальность такова, что ни одна нация, политическая партия или президент, в общем, ни один субъект политики не может на 100% знать последствий собственных действий, особенно в долгосрочной перспективе. Лукашенко в 1994 не мог ожидать что его политика умасления российского руководства к 2020 приведёт к закрытию границ и медийной грызне с Россией. Голосовавшие за Лукашенко лишь в пику коммунисту Кебичу и радикалу Позняку в 1994 явно не ждали того, что это затянется на 26 лет. Стоявшие на Евромайдане в декабре 2013 не подозревали, что многие из них в марте 2014 в составе добробатов сложат свои головы под Донецком.
Однако всё это не отменяет простых законов логики: мы имеем права. За эти права нужно бороться. Люди должны делать то, что подсказывает им чувство собственного достоинства. Если сильный тебя ущемляет, он должен быть призван к ответу. И не важно, сколько внешних врагов вокруг, не важно сколько внутренних кризисов. Кризисы пройдут — твоё бесправие останется. Никто за тебя его не ликвидирует — а время уже будет упущено!
Вместо того чтобы малодушно оглядываться и думать: «нет, тут пожалуй упрячу своё чувство собственного достоинства, дабы не было чего хуже», нужно помнить: история и потомки никогда не поставят нам в вину смелые и решительные действия в защиту наших прав. А вот малодушное бездействие будет осуждено потомками без малейших колебаний. И поделом.
