В 80-е годы ХХ века, с развитием сквоттерства, среди антиавторитарной молодежи в Европе стало распространяться понятие «анархизм образа жизни». Возможность захватывать пустующие пространства и создавать в них некое подобие коммун,, толерантность богатых либеральных полиархий к тому, что какие-то леваки живут в заброшенных домах, крадут электроэнергию и не платят за аренду, привела к появлению т.н. «анархистов образа жизни».
Суть этого явления состоит в том, что для того, чтобы быть анархистом, не обязательно участвовать в социальной борьбе и заниматься активизмом. Достаточно «строить анархию здесь и сейчас»: то есть, пользуясь пробелами в законодательстве, развитой системой соц.страхования и определенным равнодушием власти (у которой есть проблемы посерьёзнее) жить, минимизируя влияние капиталистической системы на себя. А именно: не работать, брать все необходимое из помоек (супермаркеты выставляют туда целые ящики продуктов, у которых едва истёк срок годности), жить на сквоте, путешествовать автостопом, сводить все социальные связи к таким же, как сам, во избежание дискомфорта от общения с «обывалами», не разделяющими свои ценности, знать множество «видов угнетения», о существовании которых большинство людей даже не подозревает (вроде «фэтфобии» или «спишизма»), в общем, всячески изолироваться от общества в своем уютном мире.
Таких пунктов как участие в демонстрациях, просвещение простых людей, акции прямого действия анархизм образа жизни не подразумевает. Большинство его приверженцев крайне скептически настроены к идее социальной революции, часто говорят что «анархия невозможна», а посему нет смысла кого-то на что-то поднимать, а нужно жить в свое удовольствие здесь и сейчас, выстраивая свою «анархию с друзьями».
Вышесказанное совсем не значит, что на сквотах не живут активисты, или что путешествовать автостопом – «не по анархии». Однако концепция «анархизма образа жизни» подвергалась частой критике со стороны социальных анархистов: за гедонизм, за достаточно маргинальное понимание анархизма, за пассивность и неверие в людей, за то, что во многом является лишь обратной стороной буржуазного индивидуализма.
Критики справедливо подчеркивали, что подобный образ жизни – паразитирование на социальном государстве, могут позволить себе лишь жители сытых стран запада, где капиталистическое производство выбрасывает множество излишков, на которых можно безбедно жить, а люди настолько богаты, что их недвижимость в центре города может простаивать годами и многим даже не будет дела до того, что туда кто-то вселился.
Немало своих текстов посвятил критике «анархизма образа жизни» и я.
Однако значит ли это, что образ жизни анархиста не должен никак отличаться от образа жизни обычного человека?
Центральным столпом всего анархистского мировоззрения всегда был принцип единства целей и средств. Этот принцип кардинально отличает анархизм от всех других политических идеологий. Например, либерал вполне может быть рабочим на заводе, коммунист может пойти работать в банк, и даже большинство нацистов, когда им надо, легко сдруживаются с представителями этнических меньшинств. Для анархиста же его принципы это в первую очередь то, что должно соблюдаться в повседневной жизни. Анархистская этика предполагает, что к цели — анархистскому обществу — недопустимо идти, и более того, вообще невозможно придти методами, противоречащими анархизму. Раз анархистское общество это общество без иерархии, то оно не может быть построено авторитарной организацией (пример марксизма-ленинизма отлично показал правоту этого тезиса). Раз анархисты хотят построить общество, где все будут свободны, то анархист и сам не может ограничивать чужую свободу. Раз анархисты стремятся к социальному строю без насилия, то должны и сами воздерживаться от него, насколько это только возможно. Раз мы призываем рабочих к солидарности, то и сами должны быть солидарны друг с другом — и так далее. А ведь всё вышесказанное уже само по себе является ценностными ориентирами, выполнение которых вполне тянет на определённый «анархизм образа жизни»!
Так может, все-таки, пришло время дать новое дыхание этому термину? Ведь образ жизни это не только что мы едим, что пьем и где живем, ходим на работу или нет, а в первую очередь — характер наших взаимоотношений с окружающими, то как мы выстраиваем свои социальные связи. Ведь все перемены, которые мы хотим совершить, упираются в конечном итоге именно в это — изменение отношений между людьми. Всё остальное (ликвидация государства, деконструкция капитализма) — лишь средства. И тут мы неизбежно переходим в плоскость морали и этики: необходимо понять: что допустимо а что нет для человека, называющего себя анархистом? Конечно, я далек от того, чтобы дать исчерпывающий ответ на этот вопрос, но за время, проведенное в анархистском движении, учась на своих и чужих ошибках, для себя я понял и осмыслил многое. Поэтому делюсь с вами представлением о том, что из сферы взаимоотношений, и этики, на мой взгляд, нам необходимо развивать, и чего придерживаться, что критично важно для морали и духа движения.
