Протесты в Беларуси и в Хабаровске часто сравнивают. Всё чаще сравнение идёт в негативном ключе: мол, что там что там бесконечно ходят а результата нет. Появилась даже целая когорта аналитиков, утверждающих, что власти обкатывают таким образом новый способ реагирования на протесты: просто игнорить выходы людей на улицу в ожидании того, что они заглохнут сами, не добившись ничего (ставка на изматывание и деморализацию бунтарей).
Возможно власти действительно мыслят в подобном ключе. Но получают ли они от такой тактики желаемый результат?
Сегодня в Хабаровске был 92-й (!) день протестов, и четырнадцатая по счету субботняя акция. В ней приняло участие около 1 тысячи человек, то есть всего около 0,15% населения города (для сравнения, у нас каждую неделю выходит 5-10% населения Минска). После того, как протестующие попробовали установить палатки возле мэрии, на них напал ОМОН, подозревают, что осетинский, многих избили, задержали около 25 человек.
Обращает на себя внимание момент, когда у властей лопнуло терпение, и они, вопреки очевиднейшим политическим рискам, решили спустить на людей собак. Это момент когда люди попытались вывести протест на новую стадию — организовать своё пространство. Именно это, а не что-то иное, стало красной линией. И дело тут не только в майданных флэшбэках у элит, а и в самой опасности свободного пространства, где люди могли бы собираться, организовываться и быть видимыми.
Важно понимать: пространством свободы для людей является не только палаточный лагерь. Это любая улица, занятая толпой, любая площадь, любой тротуар где мы находимся физически, игнорируя все запреты власти, создавая новые социальные связи и самовыражаясь. Вот этот момент физического присутствия крайне важен. Это разрушение права государства регламентировать наши действия в короткосрочном промежутке: здесь и сейчас. Это место на котором, пусть несколько часов, пусть несколько минут, государство не имеет никакой власти, а власть имеем мы. Именно поэтому они пытаются сделать так, чтобы этих мест у нас не было или было как можно меньше. Или чтобы наша свобода была как можно более краткосрочно.
Ведь посмотрите что делает режим в Беларуси. Насколько хватает ресурсов они стараются сделать протест небезопасным для его участников, пакуя каждую неделю по 200-250 человек. Больше, видимо, попросту не позволяют ресурсы. Но всё равно любой многотысячный марш создаёт зону свободы, которую власть в моменте не контролирует, и может лишь скрежетать зубами, хватая, в отместку, людей на отходах. В эти оторванные у государства часы, на этих отвоёванных квадратных метрах свободы люди успевают познакомиться, создать новые горизонтальные связи, свободно высказаться. Они кричат политические лозунги, размахивают флагами, в общем, делают всё то, что в зарегулированных государством пространствах и в обычное время влечёт наказание.
Именно в этом опасность мирного протеста для власти: он создаёт территорию свободы. Именно поэтому путинская власть в Хабаровске стриггерилась именно на попытку расширить и упрочнить это пространство. Тем самым они сами обозначили, что для них опаснее всего.
Мы же можем сделать прямой вывод: многотысячные марши по выходным, безусловно, опасны для власти. Иначе она бы не тратила такой колоссальный ресурс на их подавление. Да, как любое другое политическое действие, такой марш имеет свои ограничения по эффективности. Но это не повод его забросить или обесценить, а повод развить и дополнить, чтобы отвоевать у государственного Левиафана ещё большее пространство свободы, а потом и вовсе опрокинуть его обратно в морскую пучину.
