“Поглощение государством всех социальных функций по необходимости благоприятствовало необузданному, узко понимаемому индивидуализму. По мере того как обязанности к государству возрастали численно, граждане явно освобождались от своих обязанностей по отношению друг к другу. В гильдии в средние века каждый человек принадлежал к какой-нибудь гильдии или братству,[238] два «брата» были обязаны ухаживать за больным братом; в настоящее же время достаточно дать соседу адрес ближайшего госпиталя для бедных. Присутствовать при поединке двух людей, возникшем из-за какого-нибудь спора, и не позаботиться о том, чтобы борьба не приняла рокового исхода, по воззрениям варварского общества, было равносильно братоубийству; но по теории всеобъемлющего государства присутствующему нет нужды вмешиваться в такое дело: для этого есть полиция. […] В результате теория, гласящая, что люди могут и должны добиваться своего счастья, не обращая внимания на нужды других, торжествует теперь повсюду: в законе, религии, науке. Она становится религией нашего времени, и сомневаться в действительности ее средств – значит быть опасным утопистом. ”
П. Кропоткин “Взаимопомощь среди людей и животных”.
